По осколкам - стр. 2

Зашла в свою комнату. Маленькая, ужас! Кровать большая почти всё помещение заняла, шкаф пришлось узкий заказывать и с зеркалами от пола до потолка, чтобы хоть как-то зрительно увеличить метраж. В него повесила на плечики своё пальто.

Шмыгая носом, вставила новую симку в телефон и сразу стала отправлять знакомым свой номер. Но только тем, кто Лёве даже под пытками не выдаст. Итого: Фаина, Полина, мама… Господи, я даже нормальных друзей не имела!

Надеюсь, Лёве никто не расскажет, где я живу. Осталось немного, он свалит за границу, и его злой папаша перестанет мне угрожать.

В дверь позвонили. На всю квартиру раздалась птичья трель.

– Наконец-то, – недовольно бурчала я, пряча телефон в короткий халатик с запа́хом. – Алкашня припёрлась.

Стереотип, что все сантехники алкоголики. А как иначе? Два часа жду.

На входной двери глазок пока не заменили. Какие-то шутники брызнули краской, я отмыть не смогла, теперь не в безопасности.

– Кто там? – спросила я.

В этом доме не только стены тонкие, но и дверные косяки. И железная дверь особо не спасёт, когда стенка рядом почти рушится.

– Сантехник, – ответили мне.

Я открыла замок, распахнула дверь… И вросла тапочками в резиновый коврик.

Покруче крепкого кофе с утра. Моментом упаковалась в халатик поплотнее, потому что на пороге стоял тот, кто первый в моём чёрном списке – Макс Ершов. Собственной персоной.

Мой бывший одноклассник, которого я не видела три года со свадьбы подруги Полины. Вроде как вырос, в плечах раздался… С чемоданом, в чёрной кепочке и короткой спортивной куртке, которая явно была ему уже маловата.

– Вау! Майя, любовь моя, где у тебя течёт?

Я тут же закрыла дверь.

Капец, Лёву с его папашей из головы как ветром сдуло. Почему-то тряслись колени, и руки задрожали.

– А Летисия?! – доносился приглушённый голос из гостиной.

Действительно… А как же Летисия?

Опять звонок. Потом постучал.

– Колесникова! – орал через дверь сантехник по вызову. – Открывай, Маю́сь! Я сейчас тебе всё отремонтирую, сделаю в лучшем виде! Давай не будем, а то меня уволят!

Я открыла дверь и посмотрела на него во все глаза. А у Ершова белоснежная улыбка во все тридцать два. Смазливый… Он всегда был невероятно привлекательным. Глаза карие блестели восторгом, успел уже где-то загореть… Или я забыла, что он смуглый, и кожа у него мягкая.

– Жесть, – посторонилась я, впуская…

– Кобель! – неслось из гостиной.

– Во-во, – усмехнулась я.

Макс выше меня. Он крепкий и красивый. Поэтому девок у Ершова было вагон и маленькая тележка. Почему «было»?

С возрастом ещё краше стал. Волосы тёмные из-под кепки торчали. Отращивал, что ли? Лицо гладко выбрито, красивые пухлые губы.

У нас много общих друзей, но мы не виделись три с лишним года.

Это мой первый парень, и, если что, я тоже его первая. Расстались ещё в школе, выносить количество девочек, крутящихся возле него, я была не в состоянии. Но видимо, он меня выдрессировал, раз Лёву уже выносила.

Да и какие чувства у подростков? Ему хотелось попробовать, и мне тоже. Чистое любопытство. А слёзы в подушку, лагерь на всё лето, придуманный мамой – это глупости. Нужно было пережить, чтобы сейчас стать хладнокровной и меркантильной.

Благодаря тебе, Макс, я такая.

Гад.

Я же ещё с ним покрутила, когда к Полине ездила на свадьбу.

Утащил… Он такой, он может. Оглянуться не успеешь, уже кончаешь.