По льду - стр. 10
В спорт Литвинова привел, как ни странно, Александр Юрьевич. Николаю было семь, когда он впервые встал на коньки. Отец выбрал для него лучшую детско-юношескую спортивную школу и приставил к нему тренера с высокой квалификацией. У Литвинова-старшего не было цели привить Николаю любовь к хоккею. Он желал воспитать в сыне мужской характер. А сделать это, по его мнению, можно или в хоккее, когда тебя ломают и гасят силы, или в боксе, когда выбивают все мысли из головы. Александр Юрьевич предоставил маленькому Коле выбор, и тот, немного поколебавшись, выбрал хоккей. Не то чтобы в семь лет Николай имел огромное представление об этом виде спорта, просто счел его менее травматичным: защиты на хоккеисте явно больше, чем на боксере.
Литвинов перевернулся на спину, и перед глазами мелькнул момент его первой тренировки. Маленький, неопытный, загнанный в угол, он еле передвигал ногами по льду, вцепившись мертвой хваткой в борт. Тогда он очень сильно боялся падать, поскольку был крайне чувствительным к боли, и мысленно проклинал отца, который создал такую невыносимую пытку.
Прокаты на повышенной скорости, оттачивание техники катания и бросков по воротам, изучение допустимых приемов в силовом единоборстве – все это оказалось для него непосильным трудом. После тренировки ломало и выкручивало руки и ноги, и первое время Николай просто ненавидел хоккей и все, что с ним связано. Позиция крайнего нападающего, которую дал ему тренер, тяжким грузом легла на его плечи. Сам Николай не хотел быть нападающим: уж очень шатко он стоял на коньках и не мог вообразить, как будет разгоняться и идти на соперника. Несмотря на мольбы Литвинова изменить его позицию, тренер от своего не отступил: он видел в нем потенциал и прилагал все усилия, чтобы его раскрыть.
Постепенно Николай привык к непомерным нагрузкам на тренировках и к той боли, которая отдавалась во всем теле при падении. Он перестал обращать внимание на горящие от нагрузок мышцы, ломоту в руках и ногах и усталость после тренировок. Физическая боль заглушала душевную: вопреки своим стараниям он не смог добиться лояльного отношения отца. Немного позже к Николаю пришел и азарт, который побуждал его оставаться на льду после окончания тренировки, чтобы отработать броски по воротам, и просыпаться рано утром, чтобы выучить новые приемы. При виде огромной ледовой арены огонек разгорался в его голубых глазах, а ноги несли его в раздевалку, чтобы он скорее мог переодеться в экипировку. Он жаждал совершенствовать свои навыки и перенимать опыт других хоккеистов. Он не зацикливался на очках. Просто ощущал ту самую страсть, когда на льду пытался перехитрить своего оппонента. Ему нравились скорость, опасные игровые моменты и голы.
Спорт закалил его. Для него это была не просто борьба и бессмысленное катание шайбы. Хоккей вдруг стал для него всей жизнью. Только на льду Николай мог не скрывать эмоции и ощущал себя поистине живым. Только на льду он не чувствовал себя марионеткой в отцовских руках.
Мысль о том, что быть хоккеистом – это его призвание, нисколько не отпускала его. Потому в старших классах Николай сообщил отцу о своем решении продолжить карьеру хоккеиста на профессиональном уровне. Он ожидал, что отец взъерошит его светлые волосы и похвалит за принятое им решение, ведь с самого детства он старался поступать правильно, чтобы не навредить репутации семьи.