По ком плачет рябина - стр. 36
– Потому что… так нельзя! – воскликнула ошалевшая Лисия и зачем-то принялась сдирать со стен цветущую плесень. Последней это не понравилось, и она не преминула вцепиться в голую ладошку Лисии острым шиповидным отростком. – Ай! Бесово болото!
– Ого, ты и ругаться умеешь? – умилилась я, глядя на взъерошенную и раскрасневшуюся девчонку, именно в этот момент как никогда похожую на обычного подростка, чья жизнь далека от загробных правил и забот и которой не чужды детские шалости и их же последствия. – А неча сорняки совать, куда не просят! – серьезная мина на моем лице с трудом одержала верх над искренней улыбкой.
– Так до тебя все нормально было! – огрызнулась Лисия, прижав ужаленную длань ко рту. – Что у тебя за магия такая? Впервые такое в Дартаде вижу!
Я застыла: вот же! Я снова забылась, и моя магия опять вышла из-под контроля! Да чтоб ее!
– Ой, да брось, – я попыталась придать своему лицу самое невинное и всякуфигнювидавшее выражение. – Если ты привыкла к ползающей плесени и живому полу – то это, – я развела руками, – тебя точно не должно удивлять.
– Живому полу? – удивленный взгляд Лисии мне почему-то совершенно не понравился, и я внимательнее вгляделась в темноту, что клубилась живым маревом аккурат за спиной девочки.
– Ну, да, – уже немного осторожнее пояснила я и попыталась непринужденно махнуть ладонью куда-то за плечо собеседницы. Судя по расширившимся от ужаса глазам последней, вышло неудачно. – Тоже, скажешь, до меня такого не было?
– Не было! – голосом, пропитанным легкими нотками истерики с заметным шлейфом паники, бросила Лисия и поспешила отскочить подальше от возможной катастрофы. Вглядевшись в темноту сырого камня позади себя, она недовольно фыркнула. – Не смешно.
– Ни капли, – согласилась я, прищурилась и подошла вплотную к клубящемуся мраку.
Я готова была поклясться, что всего секунду назад узрела там два до боли знакомых голубых огонька. Правда, говорить о своем видении и без того напуганной Лисии было выше моей совести.
И гораздо, гораздо ниже врожденной зловредности.
– Просто показалось, – пожала я плечами, повернулась к девочке и зловеще улыбнулась. – Подумаешь, у плесени глаза выросли.
Вовсю отыгравшись за неудобные вопросы, я обрела утерянную было решимость и даже ощутила в груди знакомое тепло пробивной уверенности.
А еще теплое, мягкое прикосновение к руке.
Икнув от неожиданности, я испуганно вцепилась в плечо Лисии. Та, в свою очередь, икнула в ответ, отскочила прочь и, зашипев, устремилась прямо к лестнице, оставив меня разбираться с незадачливой нечистью наедине.
– Бесстрашие и мужество только по праздникам? – невесело хмыкнула я, хотя у самой крик ужаса встал поперек горла.
Поборов храброе желание рвануть вслед за девочкой, я осторожно повернулась к злосчастному углу, в котором снова зажглись лазурные искры чьих-то любопытных глаз.
Я застыла в нерешительности. Не сказать, чтобы мой инстинкт самосохранения был в восторге от мерцающих во мраке любопытных глаз, да вот только… что-то в этих теплых притягательных огоньках необъяснимо манило к себе.
– Ну и чего ты там застряла? – заставил меня вздрогнуть грозный голос Лисии. – Пошли уже поскорей отсюда!
– А как же уборка? – бросила я через плечо вопрос, ответ на который мне был совершенно до плесени – я, точно зачарованная, вглядывалась в чьи-то глаза. – Не боишься, что белобрысый узнает, что ты наплевала на его поручение? Не хватало еще, чтобы он нас за это послал еще куда-нибудь… Интересно, а здесь есть уборные?