По большому льду. Северный полюс - стр. 47
Яркий блеск солнца высвечивал рельефные, зазубренные очертания гор, в 20 милях дальше, на склонах, особенно на северных, на которых было много снега. По мере движения солнца по горизонту свет, тени и резкие профили гор приобрели невероятную величественность. Мы встретили восточный гренландский паковый лед, обогнувший мыс Фарвель, и немного изменили свой путь, чтобы обойти его.
Рано утром в четверг мы прошли Годхоб; к северу от него горы становятся ниже, и до южного фьорда Исорток берег сравнительно низок, а горы скруглены. К северу от южного Исортока, покрытые снегом горы, исполосованные ледниками и изрезанные глубокими ущельями, снова становятся неприступными и суровыми. В пятницу все время после обеда мы шли мимо многочисленных айсбергов, этих весенних отпрысков ледников бухты Диско, восхищающих своим бесконечным разнообразием форм и цвета. Были заметны большие стаи гаг; нескольких мы подстрелили.
Я не буду останавливаться на картинах природы Гренландии, подробно и хорошо описанных путешественниками. Эта книга о доселе неизвестных или малопонятных явлениях северной Гренландии и о приключениях, которых еще не было в полярных исследованиях.
В четверг 27 июля мы бросили якорь в гавани Годхавна – главного поселения Северного инспектората датской Гренландии. Место это не изменилось за те пять лет, с тех пор как я его видел; не появилось новых строений, и площадь была так же пуста, как и раньше. Семейства инспектора Андерсена и губернатора Карстенса разрослись, но инспектор и миссис Андерсен остались такими же, как и раньше, – милой, гостеприимной парой. Мы узнали, что Ганс Хендрик, эскимос, сопровождавший множество экспедиций (в свое время была даже опубликована его автобиография на английском), умер три года назад. Я отправился с миссис Пири и профессором Гейльприном к инспектору Андерсену, и члены экспедиции получили право свободного передвижения. Большая часть из нас отправилась для практики на ледяной покров, спускающийся с вершины острова. Понадобилось четыре часа, чтобы добраться до края ледяного покрова на высоте 2400 футов над уровнем моря. Отсюда мы наслаждались видом вокруг и под нами – подобного не увидишь нигде, кроме как в Гренландии.
Прямо у наших ног раскинулись город и гавань Годхавн с домами – маленькими пятнышками. «Коршун» и датский бриг в гавани казались детскими лодочками. За городом и бухтой Диско, в направлении на юго-восток, виднелись Эгедесминд[30] и туманные Кронпринцевы острова. К западу голубые воды Баффинова залива простирались вдаль до тех пор, пока не исчезали в золотом блеске западного солнца. Левее, над ледяным покровом, тихие воды бухты Диско были покрыты сотнями айсбергов, отколовшихся от гигантского ледника Якобсхавн, блистающее чело которого, прорывающее темный круг гор, было заметно на восточном горизонте. За нами лежал вечный, сплошной ледяной покров, гладкий, как мрамор, со слегка волнистой поверхностью. Мы построили пирамиду высотой 8 футов в память нашего посещения, положив в нее в жестяном ящике листок с датой и списком членов экспедиции и несколько американских монет.
Затем мы вернулись на «Коршун», утомленные и голодные, но полные впечатлений от нашей первой гренландской прогулки.
Следующий день был посвящен экскурсиям по окрестностям. Вечером профессор Гейльприн, Аструп, Кинили, миссис Пири и я обедали у инспектора Андерсена. После обеда мы полюбовались туземными танцами в одном из правительственных строений, а затем провели прекрасный вечер в доме инспектора.