По багровой тропе Эльдорадо - стр. 9
Но вот из игры выбыл Педро. Затем коренастый солдат, почесав голову, безнадежно махнул рукой и отказался от своей очереди бросать кости. И только юноша не хотел сдаваться, очевидно, надеясь на поворот судьбы. Расстегнув камзол, он вынул из за пояса небольшой кошелек и высыпал на стол десяток золотых монет.
– На все, – чуть дрогнувшим голосом тихо сказал он и протянул руку к стаканчику с костями.
Воцарилось молчание. Педро испуганно смотрел на юношу, коренастый неодобрительно покачал головой.
– Хе хе, – фальшиво засмеялся тощий солдат. – Узнаю кастильского дворянина… Ну ну, молодой смельчак, на все – так на все…
Он протянул юноше кости. Тот быстро встряхнул стаканчик, метнул. Четыре головы дружно склонились над столом.
– Семь! – разом крикнули толстый Педро и коренастый солдат.
После того как у долговязого выпало девять и цепкая рука молниеносно отправила золото в разбухший мешочек, юноша встал из за стола.
– Денег больше нет, – глухо произнес он. – Эти были чужие. Сегодня я их должен вернуть. Если ты, Гарсия, согласен играть на моего коня, будем продолжать.
– Опомнись, Хуан! На коня! – Толстяк с размаху хлопнул юношу по плечу. – А что скажет сеньор капитан, ты подумал?
Но Хуан легким движением плеча стряхнул его руку.
– Ты будешь играть, Гарсия де Сория?! – упрямо повторил он.
Гарсия, сутуля худую спину, торопливо завязывал свой мешочек.
Наконец он сунул его в карман, выпрямился во весь рост и положил ладонь на эфес огромной шпаги.
– Я вижу, ты ищешь дурачков, благородный сеньор Хуан де Аревало, – с холодной насмешкой ответил он. – Я не хочу лишать сеньора капитана такого лихого кавалериста, как ты. На деньги! – неожиданно громко выкрикнул он. – На золото – буду! Мне наплевать, твои они или чужие. Есть деньги – выкладывай, продолжим…
Я видел, с каким трудом сдержался Хуан. Он даже закрыл глаза – так ему было трудно в это мгновение. Но он взял себя в руки.
– Педро, – очень спокойно обратился он к толстяку. – Одолжи мне десять золотых песо. Я непременно отыграюсь, слышишь?..
Педро испуганно закрестился.
– Клянусь, нет… Совсем нет, ни песо, – забормотал он и даже отодвинулся подальше от Хуана.
Поймав молчаливый взгляд юноши, коренастый солдат тоже перекрестился и сокрушенно развел руками.
– Хоанес! – громко крикнул Хуан, взглянув в нашу сторону. – Хоанес, слышишь?!
Я тронул бискайца за локоть, и тот сразу очнулся, тараща заспанные глаза.
– У тебя есть десять золотых, Хоанес? – спросил Хуан де Аревало, и на этот раз волнение столь отчетливо слышалось в его голосе, что мне стало не по себе, а оглянувшийся на бискайца Гарсия саркастически осклабился.
– Будут, – сонно промычал Хоанес и, звякнув каской, опять приткнулся головой к стене.
Снова наступило тягостное молчание.
– Кто купит у меня коня? – решительно сказал Хуан. – Мой Науро стоит пятьсот песо. Я продам его за двести…
– Сто пятьдесят, – быстро проговорил Гарсия.
– Сто семьдесят, – не глядя на Хуана, тонко выкрикнул Педро и торопливо выбрался из за стола.
И в ту же секунду я понял, как мне надлежит по ступить. Обида за ободранного как липку юношу руководила мной, когда я, вскочив с лавки, вызывающе громко произнес:
– Я могу предложить сеньору де Аревало двадцать золотых песо. Это единственное, что у меня есть. Сеньор отдаст мне их, когда найдет нужным.