Плутовка из Преисподней - стр. 24
– Тë-ма! Тë-ма! – глухим голосом, словно у человека, которому наступили на горло, загнусавил восставший из Ада, и шаркающей нестройной походкой двинулся к машине.
– Чего ему надо? – недовольно забурчал Артëм, пытаясь увидеть существо через окно Ирины, которая вжалась в сиденье и запустила руку в сумочку.
– Тëма, – дрожащим голосом произнесла Ира и посмотрела на парня. В её глазах стояли слëзы. – Прости меня.
– За что? – недоумëнно ответил Артëм, открыл дверь и высунулся из машины, став одной ногой на землю, чтобы поверх крыши посмотреть на подошедшего. – Забыл чего, бать?
– За это, – Ирина молниеносно вынула электрошокер и ткнула Артëма в бок. Раздался треск, парень дëрнулся и упал на землю. Ира перелезла на водительское сиденье, включила первую передачу и нажала газ в пол. Подошедшее чудовище едва взялось за ручку правой передней двери, как его потянуло вперëд сорвавшимся с места автомобилем, и существо упало в столб поднявшейся пыли. «Приора» развернулась, едва не протаранив забор, и, стремительно ускоряясь, исчезла за поворотом.
Ирина переключала передачу за передачей, несясь в неизвестном направлении. Из её глаз рекой лились слëзы, а рот искривился в безумном крике. Словно из тумана перед ней легло тëмно-серое асфальтовое полотно центральной улицы. Ира смотрела на него как на единственную ниточку, потеряв которую она провалится в чëрную бездну бездорожья и останется в ней навсегда. Дома по бокам пролетали всë быстрее, и скоро они сменились на холмистое редколесье, по которому начала петлять дорога. Ирина закладывала манëвры не сбавляя скорости, и чудом не улетела ни в один из оврагов, которыми изобиловала обочина.
От постоянной качки и подпрыгиваний на ухабах чертовке стало дурно, в глазах помутнело. Поняв, что сейчас попросту потеряет сознание, Ирина нажала на тормоз, вывалилась из остановившейся на обочине машины и, стоя на четвереньках, принялась исторгать утренний стихийный завтрак на землю. Когда закончила, Ира откинулась назад и сидела какое-то время, утираясь и тяжело дыша. Заболел живот.
– Ну что же ты, дружок, – погладила его чертовка. – Испугался? Надорвала тебя мать своими выходками. Я тоже испугалась. Не сердись. Я исправлюсь, обещаю. Мы поедем отдыхать. Я твоей бабушке ещё не говорила, что ты появишься. Устроим сюрприз. Приедем в её замок и будем там жить. Чëрный пëс Петербург мне приносит одни несчастья. Не хочу больше туда. Не хочу видеть холëную рожу этого Серëженьки и его чëртов пентхаус. Поедем в наш Господин Великий Новгород. Надеюсь, что по пути, конечно, меня не скрутят за мои пакости, и ты в итоге не родишься в тюрьме, как Боря Моисеев. Если выкарабкаемся, то всё будет хорошо. Затаимся в нашем уютном городке. Там в кафе «Ильмень» такие сырные лепëшки подают – пальчики оближешь!
Ирина затихла, прикрыла глаза, и некоторое время сидела в полузабытье, погрузившись в мечты о родных просторах, пока боль не отступила. Затем встрепенулась.
– Вставай, дура! На холодной земле застудишься!
Буквально на четвереньках будущая мать заползла в машину, устроилась поудобнее, закрыла дверь, пристегнулась и выдохнула.
– Что тут у тебя за музыка, Артëмка, – Ирина включила магнитолу.
«Цыганка с картами. Дорога дальняя», – раздалось из динамиков. Ира хмыкнула и тронула машину с места.