Плут. роман - стр. 11
– Что они совсем оборзели что ли! Два косаря! Может на них в РУБОП заявить?
– Нельзя – они хотят опечатать всё.
– Вот черти. Всё равно много. Ты что, может быть задолжал им?
– Просто у них начальство поменялось недавно.
– То же нашелся повод.
В это время послышалась трель телефона.
– Твой? – спросил Суматохин, имея в виду сотовый Ванилина.
– Нет, скорее всего твой.
– Точно мой, – сказал Суматохин, узнав родную мелодию.
Суматохин прошел в комнату за телефоном. Лена листала, сидя в кресле, толстый иллюстрированный журнал. По определителю номера Суматохин определил, что звонит Тихомиров из агентства, и отключив телефон, убрал его в ящик комода.
– Чёрт бы их всех побрал, – выругался вслух Суматохин и стал ходить по комнате взад и вперед, что-то бурча себе под нос. Пока в какой-то момент не передёрнулся нервно и не замер. Это скрежет дверного замка заставил его испугаться не на жизнь, а на смерть.
– Фу, это всего лишь жена, – он сделал выдох облегчения и пошел встречать супругу.
Элеонора, едва переступив порог, решила осчастливить мужа радостной новостью:
– Лапуль, ты не поверишь – я нашла то, что нам нужно: четырёхзвездочный отель на берегу Эгейского моря, и ты знаешь, что мне сказали в турагенстве? Полторы тысячи, а то и тысяча на двоих, вот так, – и она провела по воздуху своим тоненьким указательным пальчиком перед шеей, потом обняла мужа за шею и поцеловала его в щеку.
Суматохин помог жене снять пальто. Элеонора присела на пуфик и сняла сапоги. Потом подошла к зеркалу, аккуратно пальчиками поправила прическу и её взгляд непроизвольно наткнулся на одежду Ванилина, висевшую на вешалке. Это обстоятельство заставило её измениться в лице не в лучшую сторону. Она давно уже не переваривала этого человека. Наверное, с первого дня, когда он переступил порог этой квартиры.
– Кто это? – спросила Элеонора, обернувшись к Суматохину.
– Ну, кто еще может быть у нас? Иван конечно.
Элеоноре и так уже было всё понятно. Раз играет музыкальный центр, значит это Ванилин, так как Суматохин слушал музыку, как правило, в наушниках, а сама Элеонора не переваривала даже радио.
– Надеюсь, что сегодня дело обойдётся без ночевки? – спросила Элеонора, имея в виду Ванилина, но уже не таким грозным тоном, всё-таки она уже вся была в предвосхищении поездки в Турцию.
Элеонора прошла в комнату. Ванилин танцевал медляк с Леной. Элеонора поздоровалась со всеми, Ванилин и Лена тоже поздоровались с ней. После чего Ванилин познакомил женщин друг с другом. Искренняя улыбка радости сияла на Элином лице, ей хотелось поделиться еще с кем-нибудь радостной новостью кроме мужа, но Ванилина и Лену, она сочла неподходящими для этого. Ванилин хотел о чём-то ее спросить, но Суматохин увёл ее на кухню для «серьезного разговора».
Сначала он рассказал о гостях, которые должны были приехать.
– Как, ты знаком с Хватовым и ничего мне не рассказывал?! (о Полянском она не знала, поскольку не интересовалась политикой) – восторженно защебетала Элеонора, и обняв, поцеловала мужа в щёку.
– Но это еще не всё – есть ещё и плохие новости. Мне нужны деньги, – собравшись духом, сказал Суматохин.
– Какие деньги? – как ни странно Элеонора оставалась еще невозмутима.
– Триста долларов.
Элеонора коротко посмеялась и закурила сигарету.
– Я не понимаю, я то здесь причем? – всё еще невозмутимо спросила она.