Плоть Амарока: Абаддонна - стр. 16

– Леона?.. Вот, черт!

Гвендолин подскочила ко мне и помогла подняться. Пока мы ковыляли к выходу, откуда-то появилась управляющая и, подхватив меня под руку, вывела из столовой.

– Это то, о чем я думаю? – спросила запыхавшаяся женщина, но в ответ я только мучительно простонала.

– Что ж ты меня не предупредила-то, что у тебя «брачный сезон» начался? Я б тебя в карцер отправила!

– Не надо в карцер… Пожалуйста!..– я с трудом распрямилась и, выдернула руку, – Мне уже гораздо лучше!

Урсуна на этот трюк не повелась, презрительно фыркнула и велела Гвендолин возвращаться к работе. Меня же она повела прямиком к лифтам, на ходу что-то ворча про проблемных омег, свое здоровье и испорченные нервы. Отвела она меня все-таки в каюту, а не в карцер, но запретила ее покидать.

– Сиди тут, пока я не решу, что с тобой делать! – строго сказала она, и прежде, чем уйти, добавила, – Давно у нас не было амароканок… я уже и забыла, сколько от вас проблем.

Как только дверь между нами закрылась, я без сил упала на постель. Приступ сошел на нет, но меня все еще не отпускали его последствия. По всему телу разливалась приятная тягучая слабость и возбуждение. Радость от встречи с Гвен ушла на второй план, уступая место животным желаниям. Мысли от подруги то и дело возвращались к Хаммеру. И к своему ужасу, думала я о нем совсем не как о подонке.

Началось….

– Проклятая течка! – зарычала я, вскакивая на ноги.

Еще немного и начну на стену лезть!

В каюте прозвучал звук, похожий на звон колокольчика. Я в удивлении замерла, уставившись на противоположную стену, где находились полки, а через секунду в ней открылось небольшое окошко. Подойдя к камере доставки, я забрала из нее небольшой прозрачный шар, наполненный желтыми таблетками. На стационарной панели сверху высветилось уведомление, что посылка пришла из каюты С-305, а снизу мигал значок голосового сообщения. Я дотронулась до него пальцем и услышала голос Гвен:

– Я смогла достать для тебя местные транквилизаторы. Разжуй парочку, когда снова начнется приступ. До вечера я буду на теплицах, а после загляну к тебе. Не грусти, Леона! Обнимаю.

– Спасибо, Гвен! – прошептала я вслух, испытывая к подруге безграничную благодарность.

Я решила не дожидаться очередного прилива. Раскрыла шарик, проглотила пару таблеток и забралась в постель. Похоже, что отсюда я теперь выйду нескоро. Этот период у омег длится не меньше пяти суток, если они проводят его в одиночестве. В военной академии в такие дни нам вводили гормональные инъекции, мы делали специальные духовные упражнения, помогая энергии успокоиться, выматывались на силовых тренажерах, а потом спали, как убитые без всяких транквилизаторов. Здесь же мне придется сидеть в замкнутом пространстве наедине со своими инстинктами.

Как же это абсурдно!

Мы дважды теряли друг друга, но судьба, несмотря ни на что, снова свела нас вместе! И вот я лежу здесь одна, мучаясь от одиночества, а Хаммер где-то рядом, и ему совершенно нет до меня дела!

Время – могущественная сила. За эти двадцать семь лет оно внесло свои коррективы. Стерла его чувства, оставив лишь блеклые воспоминания из далекого прошлого. Но не у меня… Для меня прошло всего ничего. Я все еще не могу… перестать… перестать… думать…

Транквилизаторы наконец-то подействовали, спутывая мои мысли, и я начала стремительно тонуть в вязком болоте сновидений.