Плохиш - стр. 59
— Убрать руку? Только скажи, Неваляшка, и я свалю отсюда на хрен.
И это правда. Хоть даже одна мысль о том, чтобы оставить ее сейчас буквально взрывает мозг сотней направленных выстрелов.
Пауза очень долгая. Влада тяжело дышит, соски на ее груди набухли и встали торчком. По ним струится вода – тяжелые капли ласкают гладкую кожу, устремляются вниз парой водопадов.
— Я хочу тебя поцеловать, - прошептал Стас в уголок ее рта. – Зацеловать твои охренительные губы, пока они не опухнут и не станут горячими. А потом хочу поставить тебя на колени и посмотреть…
«Заткнись, мудак! Ты ее пугаешь».
Член уже замер в полной боеготовности, в штанах стало болезненно тесно.
— Стас… - беспомощно прошептала Влада. Ерзает попкой по стенке душа, и мягко скользит по его ладони взад-вперед.
— Смелая, Неваляшка?
— Честная, Плохиш, - отвечает она, прикусывает губу и подается вперед, сводя на нет те несчастные миллиметры расстояния, что еще остались между ними.
— Хочу вставить тебе по самые яйца. – Это грубо, конечно, зато честно. К херам все, она и раньше любила, когда он не расшаркивался. Ванильная принцесса, которая любит, чтобы член называли членом, а просьбу сделать минет – «отсоси у меня». На самом деле она - гремучая смесь невинности и порочности.
Стас всей ладонью провел по нижним губам, давая Владе возможность привыкнуть к ощущению руки у нее между ног. Влада прерывисто задышала, раскрыла губы, когда он провел большим пальцем по ее нижней губе. Закатила глаза, погружаясь в собственные ощущения.
Стас отпустил ее шею и завел руку под подмышку, чтобы обхватить за спину. У нее такая узкая спина, что он почти обхватывает лопатки ладонью. Влада инстинктивно обвила рукой его шею и поднялась на носочки.
— Нет, - Стас заставил ее встать на пятки, - ты не простоишь так долго. И не сможешь расслабиться.
Она снова захныкала, пытаясь бороться со своим телом, с инстинктами, которые требуют совершенно конкретных вещей.
— Мне нравится, что ты такая послушная, - прошептал Стас, руками удерживая ее на одном месте. Не то, чтобы он любил доминировать, но именно сейчас в том, что они делают, ему нужно ее полное доверие. Иначе ничего не получится. Она должна кончить здесь и сейчас, с ним, глядя ему в глаза.
«А еще придется сделать что-то для своего возбуждения, потому что эта тяжесть охренительно давит не только в штанах, но и в башке».
— Неваляшка, - куда-то ей в мокрую макушку потребовал он, - положи ладонь себе на грудь.
Она послушна его словам.
— Поиграй с собой.
Влада снова всхлипнула, но на этот раз ее губы разомкнулись и горячее дыхание обожгло его кожу. Стас продолжил свои поглаживания, одновременно разглядывая, как ее тонкие пальцы скользят по груди, осторожно прихватывая возбужденные соски. Он больной извращенец, но, блядь, это возбуждает. Настолько, что где-то на задворках сознания появляется мысль об этих пальцах у себя на члене.
«Притормози, старик… Притормози, пока окончательно не слетел с катушек».
Она сжала сосок между пальцами, чуть оттянула вперед.
«Черт, я хочу его лизнуть».
Стас повернул ладонь ребром, скользнул между ее половыми губами, раскрывая их для новой ласки.
И Влада застонала. Сладко, нежно, почти мурлыкнула.
Она мягкая, почти как шелк. У нее между ногами настоящая атласная нежность. Никогда и ни с кем он не чувствовал ничего подобного. Продолжая гладить ее ребром ладони, Стас мысленно давал себе сто баллов за то, что она уже влажная. Он буквально ощущает все это: как напухают ее губки, как они становятся скользкими.