Плохие мальчики не влюбляются - стр. 35
(Как ты смеешь... есть это?! Тупица. Жадная корова!).
Мои глаза лезут на лоб от возмущения. Подавившись, Динка начинает кашлять.
- Sind Sie zufällig ein Mitarbeiter von Buchenwald? ( вы, случаем, не сотрудник Бухенвальда?) - зло выстреливаю я в ответ.
- Что? - разъярённо вздергивает она подбородок, лицо еë вспыхивает.
- Девочка в обморок упала! - встает Серафима, загораживая нас.
- Да всë нормально, извините, - бормочет Динка, пытаясь смыться.
Стискиваю сзади резинку её штанов в кулак, удерживая на месте.
- Стоять, - шепчу негромко.
Неприятна мне эта фрау. Фрау поджимает губы, отыскивая взглядом Динкин мяч.
- Разве можно тренироваться ребенку без завтрака? - качает осуждающе головой Серафима.
- Дина завтракает, - ледяным тоном.
- Тогда, тем более, нужно отвезти её в больницу. У неё очевидно низкий сахар.
- А Вы что - врач?
- Педиатр.
Высокомерное выражение лица фрау чуть стекает.
- Конечно, - холодная улыбка со скрытой ноткой презрения. - Обязательно вызовем нашего, - акцентирует она, - врача. Дина! Как ты себя чувствуешь?
- Нормально… - исподлобья смотрит на нее Дина.
- Ну а если нормально, иди в дом!
- Пусти, Дагер, - шипит Динка.
Притягиваю к себе, поднимая второй тост с блюдца. Подношу к её губам.
- Ешь.
- Я сыта уже! Всё! - дергает бровями.
- Сейчас будет гастрономический износ, Царëва, давай не будем шокировать Серафиму? – шепчу ей. - Открывай рот.
Не без удовольствия всовываю ей тост, заставляя откусить. С недовольным мычанием жует. Скармливаю ей тост до конца, облизывая губы. Отпускаю. Пятится...
- Ничего не хочешь сказать своему ангелу? – поднимаю бровь.
- Ааа... Да. Агнии - спасибо за заботу. Передай.
Да чёрт возьми! Обескураженно смотрю ей в спину. Ну, как же с объяснениями, «ангел»? Что мне – на всю улицу орать? Момент упущен. Надо искать другой.
***
Дина
Белла в гостевой собирает вещи. Я жду еë внизу.
Дагер... Меня словно искупали в его запахе. И два раза за день принятый душ и другая одежда ничего не изменили. Веду носом по своему запястью. Запаха быть не может. Но я его чувствую и все! Тонкий, едва уловимый. Аристократичный хрусталь с тяжелой нотой горького дыма. Он заставляет мои глаза закрываться, а дыхание замирать. Дагер притягателен, отрицать глупо.
Но клинический мерзавец, к несчастью. И самое страшное - в "Белом плаще". Вот этот плащ сильно сбивает с толку. И сейчас опять сбивает.
Крамольная мыслишка, что он мог измениться закапывается мной заживо, с остервенелым энтузиазмом. Не мог!
А сейчас выслуживается перед Асей. Хотя Семен Решетов ему друг. Вот как так?!
На улице нас ждëт такси. Мы опять выезжаем с Дагером одновременно. Их машина едет перед нами. Белла говорит с мамой по телефону.
- Дина, мама задерживается еще на неделю.
- Хорошо.
Отлично! Прекрасно! Чудесно!
- У спортсмена бывают спады, - строго смотрит она мне в глаза. - Это нормально. Но если речь идет о выходе на финишную прямую, нужно бросить все усилия на результат. Рыдать, умирать, болеть,впадать в депрессию - это все потом. После того, как результат достигнут. А сейчас - напрягись. Забудь про всë, кроме цели. Sieg!
- У меня обмороки.
- У всех иногда бывают обмороки, - смотрит она мимо меня. - Не в первый раз.
- Спина болит очень. И ступни.
- Естественно. Ты выходишь за границы физиологии. Твоё тело не рассчитано на такие нагрузки. В этом и суть! - вдохновленно. - Гимнастика - это преодоление физиологии в угоду эстетике. Ты именно за эти достижения и получаешь награду. Этим восторгается публика!