Пленники зоны. Смерти вопреки - стр. 31

– Бери, воюй. И помни мою доброту.

– Респект тебе, братуха! Вовек не забуду, дружбан, – тот неслыханно обрадовался, на ходу проверяя затвор родного пулемета.

– В паре работаем. Не оплошай, Пончикос!

– Заметано… э-э…

– Зрячий.

– Угу.

Оба приникли ушами к дверному проему, ранее изрешеченному следопытом в попытке срезать «черного акробата». Вдохнули, выдохнули. Снайпер пальцем показал «внимание!». Замерли, услышав шорохи, топот и голоса.

– Ты первым, я прикрываю, – сообщил шепотом следопыт и, сделав шаг вбок и назад, поднял РПК на уровень бедра.

– Ну, ясен пень! Как иначе-то? Доброта твоя не знает границ, дружище, – ответил Пончик и улыбнулся, прислушиваясь к крадущимся «гостям».

«Ты чего?», – мимикой спросил Зрячий.

– Свои! Косоглазые. И, кажись, Палас с ними. Гы-ы.

Анархист внимательно и с прищуром посмотрел на довольного толстяка и понял: власть сменилась. Теперь их черед!

– Тагил, освободи его. Сейчас же. Это не враги нам, – приказала Герда, зажигая фонарик и утирая пот. В оружейке не хватало кислорода для такого количества людей, становилось душно.

– С какого перепугу? Вам, может, и нет, а мы для них быдло, отбросы и сволота. Нас они любят… греть огнем своих стволов.

– Убери нож, – грозно и сердито сказал Хокс, щелкнув предохранителем пистолета.

– Я кишки как минимум троим вспорю тут! – предупредил Тагил не менее сердито. – Убери пушку, рыжик.

– Вот, мудак, еще и смеет мне… – начал майор, но его перебил сталкер:

– Пасть закрой, альбинос. Я выхожу. Вовка, пулей отсюда. Мы уходим. Этот со мной, отпущу на улице, если лапочками будете.

– Сталкер, не делай этого. Опомнись. Вы нам нужны! Никто не сделает вам зла. Уговор дороже денег. Так, кажется, говорят здесь?! И флешку еще не отдали. И Романа найти. И до…

– Харэ. Помолчи, блондинка. Устал че-то я с вами. Злые вы. Ухожу я от вас. Все. И не вздумайте помешать мне.

– У вас… чего тут? Анархия? – прошептал, задыхаясь под зажимом Тагила, военстал. Лезвие плотно впилось в его шею.

– Заткнись, чмо. Не шевели кадыком, иначе второй рот сделаю. Нечаянно.

Троица вылезла из оружейки. Вовка первым, поправляя рюкзак и тубус с чертежами и схемами зданий квартала. За ним, спиной вперед, волоча заложника, шаркал отец.

Перед лестничным пролетом троица встала в нерешительности. Хокс поднял пистолет, боец рядом с ним – винтовку. Прицелились во всех троих.

– Мне абсолютно ровно, кто это и откуда! – молвил Хокс. – Кладу всех, и дело закрываю. Этот вояка не мой. Вынужденные меры. Неподотчетные потери. Пропавшие без вести. Знакомы эти понятия, сталкер?

– Бать?

– Тихо, сын. Не боись. Прорвемся.

– Бать, не уйдем. Завалят. Их тут полный техникум.

– Вовка.

– Да, бать.

– Уходи ты. Я задержу их. Ты знаешь куда. Я подскочу.

– Да щас-с. Извини, бать, это ты щас явно сморозил!

– Сын.

– Батя-я, я останусь с тобой! – громко сообщил парень и уселся на пол. – Попадалово! Не прокатила импровиза твоя, бать.

– Тагил, отпусти военстала. Я обещаю, никто вас не тронет, – сказала Герда.

Снизу послышались голоса. Звали потерявшегося товарища.

– Сталкер!

Тагил скрипнул зубами. Сплюнул в сторону, убрал руку с ножом. Отпихнул заложника. Тот упал на колени, вскочил, выхватил «беретту», навел на сталкера, заорал:

– Тварь! Замочу, падла! Сито сделаю! Вот, падла-а!

– Не ори, мудак, оглохнуть можно, – спокойно сказал сталкер, обреченно опустил руки, выронил нож и сел пятой точкой на грязный пол.