Пленники Сабуровой дачи - стр. 15
Все это было очень страшно, но что поделаешь: жизнь продолжалась даже в военное время, и жить ее добросовестно – любить, стремиться, надеяться на лучшее – надо было даже в эти суровые часы.
«Мудрость заключается не в том, чтоб биться головой о стену, а в том, чтобы уметь быть счастливым внутри стен, которые не можешь сокрушить», – вспомнилась Галочке чья-то мысль, хоть и озвученная еще до 22 июня 1941 года, но в целом имеющая право служить сейчас источником силы духа.
– Какие хорошие у вас отношения! Настоящие! – говорила между тем Анна Степановна, восседая рядом с Галочкой на заднем сиденье авто. Только что Владимир, поблагодарив за приглашение, отказался от вечернего визита в гости к ее Дюшеньке, объяснив, что Галочка наверняка захочет провести свободное время вместе с дедушкой, а сам Морской тоже занят – должен навестить первую жену. Анну Степановну этот факт до крайности умилил. – Так здорово, когда люди друг другу доверяют! Я вот не уверена, что спокойно отпустила бы мужа в гости к бывшей жене… А вы – молодец!
– Ну что вы, – улыбнулась Галочка. – Во-первых, отпускать гораздо легче, чем запрещать. А во-вторых – мне бояться нечего! Раньше Владимир, конечно, был человеком увлекающимся. Любил жениться, так сказать. Я его четвертая по счету жена, представляете? – Тут Галочка, как положено, выдержала театральную паузу после ответного ошарашенного «ах» и лишь потом продолжила. – Но сейчас, прожив со мной уже три года, он, я знаю, свои взгляды на брак изменил. Раньше ему с женами везло: ни одна не отбила охоту жениться снова. Я – другое дело. Со мной любой поймет, что супружеская жизнь – дело хлопотное. Поймет и, значит, в новый брак не полезет.
Вот за что Галочке с самого начала понравилась Анна Степановна – так это за правильное чувство юмора. Вжавшись в мягкую спинку сиденья, учительница беззвучно хохотала, явно оценив Галочкину импровизацию по достоинству.
– Ну, тогда в другой вечер приходите, – сказала она, вдоволь отсмеявшись. – У душеньки Дюшеньки комната просторная, и он любит многолюдные сборища. Расстраивается, что сейчас, когда к его начальнику и соседу по квартире в одном лице реэвакуировалась жена, гости стали обходить его комнату и спешить к Рыбаловым. Люди соскучились по семейному уюту и вкусному чаю, а жена начальника, представьте, по дороге в Харьков организовала сборы похлеще, чем мы, и привезла четыре ведра прекрасной отстоянной воды без привкуса. Этой водой Рыбаловы всех Дюшиных гостей к себе переманили. Правильно же я рассказываю, дорогой?
Восседающий за рулем Дюшенька, которого на самом деле звали Андрей Иванович, несколько раз горячо кивнул. Галочка спохватилась, сообразив, что, несмотря на шум мотора их с Анной Степановной болтовня прекрасно долетала вперед, а значит, все пассажи про брак и бывших жен Морской тоже слышал. Впрочем, Галочка все равно потом сама бы ему все пересказала.
– Ну ничего! – продолжала воодушевленная поддержкой Анна Степановна. – Вскоре Дюшенька возвратит себе статус самого радушного хозяина. Мне комнату в том же доме и даже в том же подъезде дали, поэтому я помогу. Только баян надо будет найти. Какой званый вечер без музыки-то, да?
– Баян против вкусного чая? – засмеялась Галочка. – Даже не знаю, что победит!