Пленники чести - стр. 18
– Одной оставаться было бы куда страшнее, – сказала Наталья.
Александр Иванович пристегнул к поясу саблю, взял подсвечник и вышел с Натальей Всеволодовной из комнаты. Затем он запер дверь, дважды повернув ключ в замке, и положил этот ключ к себе в карман. И так они пошли по бесконечным тёмным коридорам замка, останавливаясь у дверей тех комнат, где спали наследники господина Уилсона. Однако отовсюду, где бы они ни останавливались, слышались храп или сопение.
– Свет от открытого огня слепит глаза, – сказал Александр, – мы можем просто и не увидеть этого человека.
Они прошли множество коридоров, лестниц, гостиную, столовую и другие залы, но нигде не заметили и человеческой тени. Замок был пуст, нигде не слышалось даже лёгкое поскрипывание половиц. Персоны, что были изображены на портретах, развешанных по стенам, грозно смотрели на них нарисованными глазами, блестевшими в темноте. Казалось, они были недовольны ночными посетителями.
– Может быть, кто-то из этих важных господ решил прогуляться по замку и посмотреть, все ли спят, – сказал Александр улыбаясь.
– Они мне всегда казались чересчур таинственными и даже призрачными, – промолвила Наталья. – Такие строгие, почти живые. Иногда мне казалось, что они движутся.
Под конец они спустились в большой зал у парадного входа, где потолок поддерживался десятками колонн, соединённых готическими арками. В темноте приходилось ступать очень осторожно, так как откуда-то дул сильный сквозняк, грозивший погасить дрожащее пламя свечей. Молодые люди сторонились каждой колонны, казавшейся в тусклом свете привидением. За тяжёлыми дубовыми дверями выл ветер. Сквознячок шевельнул пламя свечей, и Александру с Натальей показалось, что они увидели чей-то тёмный силуэт между колонн. Поручик осторожно передал девушке подсвечник и взялся за рукоять сабли. Тут сзади них некто неожиданно и громко кашлянул. От внезапности все вскрикнули и отпрянули в разные стороны.
– Боже мой! Какое счастье, что это вы, Альфред! – воскликнула Наталья Всеволодовна, разглядев в мерцающем слабом свете дворецкого в ночном колпаке и халате, со свечёй в руках.
– Я мог тебя так убить, приняв за призрака или вора, – сказал Александр Иванович, принимая подсвечник из рук Натальи.
– Ваши милости изволят потешаться надо мной, – сонно проворчал Альфред, поправляя халат. – Не жалеете вы моих седин, молодые люди, бродите тут по ночам, не проявляя уважения ни ко мне, ни к этому дому, ни к покойному вашему дядюшке.
– Прошу простить нас, и даю слово, что у нас не было и мысли шутить над тобой, – ответил Александр Иванович. – Но скажи, не ты ли час назад заходил в комнату Натальи Всеволодовны?
– Ваша милость всё шутки шутят, – обиженно произнёс Альфред. – Во-первых, единственный ключ я отдал вам, Наталья Всеволодовна, во-вторых, час назад я спал, а вы изволили разбудить меня своими разговорами и беспрестанной ходьбой по коридорам, – тут Наталья хотела что-то сказать, но дворецкий не дал ей этого сделать. – Попрошу не перебивать, – сказал он строго, – в-третьих, у меня нет привычки бродить по ночам по замку и искать несуществующих привидений. И последнее, я прошу вас отправиться спать без лишних разговоров и не шуметь, а то из-за ваших детских шалостей мне завтра достанется от господ наследников.