Размер шрифта
-
+

Пленник Имброна. Книга 3 - стр. 23

Предосторожность оказалась излишней. В подвальной комнате, освещённой несколькими закреплёнными в держателях кристаллами, наподобие тех, что я видел в катакомбах под городом, меня ждали только пять амфор. Чем, спрашивается, предкам абомо не нравились сундуки? Радостно ухмыляясь, я поднялся к пульту, снова врубил барьер, чтоб никто не помешал вдумчивому грабежу, и, чуть ли не кубарем, скатился по лестнице. Счастье моё длилось ровно до тех пор, пока я не заглянул в амфоры. Пусто. Пусто. Пусто. Ещё раз пусто! Неужели дикари выгребли всё подчистую, или тут до меня побывал какой-то игрок?! Сунув нос в последний контейнер, я не сдержал облегчённого вздоха, а затем и улыбки. Осколок памяти. Розовый. Полюбовавшись ровными гранями, я перевёл взгляд на два других предмета.

Древний чешуйчатый доспех (Класс – редкое. Тип – броня. Защита 40. Особые свойства -1 к скрытности -7% к скорости +20% к защите от магии +10% к шансу сократить любой накладываемый на вас негативный эффект на 15%. Минимальный уровень для использования – 30).

Ох ты, ох ты! Нагрудник бостаньской стражи можно сдавать в утиль. Найти бы ещё набедренники под стать, а то надевать их вместе с кожаными штанами не получается, из-за чего я либо существенно замедляюсь, либо не имею нормальной защиты на весьма уязвимом участке от паха до колен. Хотя, большая часть ударов врага всё равно приходится на мои плечи, живот и грудь. А ещё, я теперь, вплоть до тридцатого уровня, буду мучится вопросом, разрешит ли игра накинуть куртку Сагуру поверх чешуйчатого доспеха. Исходя из его внешнего вида, вряд ли, но это, в любом случае, будет вдвое круче, чем комплект из кольчуги с курткой, который я ношу сейчас. Ладно, чего толочь воду в амфоре? Мне до тридцатки осталась какая-то тысяча опыта. Скоро и так всё выясню. Последним доставшимся мне предметом была массивная золотая цепь, прямо как та, что лежала в подземном храме. Занятная штука. Если повернуть звенья под определённым углом, они легко отсоединялись и так же просто их можно было сцепить обратно. Может быть, это такие деньги, тысячелетия назад имевшие хождение у древних абомо? А что, такую цепь и носить удобно, и не сопрут её так же просто, как кошелёк, и напяливать их на себя можно столько, сколько хватит сил унести, чтобы все видели, что ба-альшой человек идёт.

– Чё ты там делал? – полюбопытствовал мой морской возница, когда я забрался в лодку.

– Травы собирал, – я отодвинул к борту какой-то багор и улёгся на дно, закинув ноги на банку. – Травник я, вот и мучаюсь. За городскими воротами дикари теперь день и ночь следят. Приходится исхитряться.

Хитрость – успех.

– А жемчужниц зачем гонял? – не унимался моряк.

– Там на одной полянке хорошей чудище обосновалось, – нащупав в инвентаре свой осколок памяти, я закрыл горловину мешка. – Вот и науськал их на него, чтоб грибочки спокойно пособирать.

 Хитрость – успех.

– Что за чудище?

– Слушай, займись своим делом! Я сейчас спать буду, и не вздумай меня тормошить, даже если на горизонте целая армада беженцев нарисуется.

– Лады, – кажется, он совсем не обиделся.

Я же повернул голову в сторону, поднёс к глазам розовый камушек и канул во тьму.


– Куда? – невысокая блондинистая девчонка в очках виртуальной реальности, сделала приставной шаг и распахнула руки, перегораживая мне проход.

Страница 23