Пленница Волчьего Пламени - стр. 9
- Решение принимает ее мать, а не ты, - заявил он Толвару. – Она решила. У меня есть дарственная. Девчонка принадлежит мне и пойдет со мной.
- Что?! – воскликнула Вирелла.
Она опять смотрела на него. Теперь совсем другим взглядом. Испуганным, враждебным.
- Мама?! Ты продала меня ему?!
- Так лучше для тебя, Ви! Он тебе поможет!
- Как?! Ты слышала, он не родич моему отцу и не собирается о нем рассказывать! В чем он поможет мне? За что ты так со мной, в чем я провинилась?
На глазах девушки выступили слезы.
- Ви… Ты хворала. Сильно.
- И поэтому ты решила от меня избавиться? Тогда я уйду сама, к швеям в подмастерья! Зачем продавать меня проходимцу!
- Ты не слушаешь, Ви… Он помо…
- Хватит! – взревел Фернир. – Надоели ваши бабские причитания! Ты!
Он ткнул пальцем в сторону Виреллы.
- Прекращаешь капризничать и одеваешься. Я выйду за дверь и зайду через пять минут. Не будешь одета – поволоку тебя через весь город в том, в чем застану. Ты! – тычок в Кизару. – Прекращаешь рассусоливать с ней, молча собираешь в котомку ее вещи и отдаешь мне! Услышу ваши свары – зайду и заберу ее как есть.
Кизара оказалась самой понятливой – тут же раскрыла сундук, достала переметную суму, принялась собирать по комнате вещи и швырять туда. А Фернир обратился к Толвару.
- Ты. Выходишь вместе со мной, чтобы девчонка оделась. Не мешаешь мне. На моей стороне решение матери и документ, скрепленный Печатью Намерения. Любой чародей из ваших подтвердит, что я в своем праве. Разбирайся с сестрой, когда мы уйдем. А сейчас – за порог.
Он распахнул дверь и вышел первым. Сотник скрипнул зубами, но последовал за ним, виновато оглянувшись на племянницу. Он и правда не мог ей помочь. Пусть он дал ей приют, но по закону судьбой дочери распоряжалась мать. Он мог выгнать обеих или держать в своем доме – но не пойти против законного родительского права.
- Если посмеешь обидеть ее… - начал он сквозь зубы.
Оборотень бесцеремонно перебил его:
- Ты не узнаешь и ничего не сможешь сделать. Воздержись от пустых угроз. Я обойдусь с девчонкой по совести, но так, как позволяют мои права. Будет умной и послушной – все обойдется ладно. Начнет дурить, как сегодня, получит заслуженный урок. Но тебя это касаться не будет. Что мог, ты уже сделал. Дал обеим, и сестре и племяннице, слишком много воли. Обе слишком много мнят о себе. Ты не приучил их повиноваться мужчине. Теперь этим придется заняться мне, с девчонкой. Ну а с сестрой разберешься сам.
Сотник метнул в него полный ярости взгляд. Но ничего не сказал. Какой смысл спорить, когда на стороне оборотня закон. А что касается его собственной ответственности перед городом – он сделал все, что полагалось по соглашениям между людьми и оборотнями. Принес клятву самолично разыскать преступника и совершить над ним возмездие. Клятвы оборотней нерушимы – то общеизвестно и закреплено в соглашении. Добиться от него большего сотник не мог. Потому развернулся и ушел прочь от спальни племянницы. Все, что ему оставалось – проклинать самодеятельность сестры. И самого себя, за то что и верно избаловал Кизару и дал слишком много воли.
А Фернир выждал время, которое сам отмерил женщинам на сборы, распахнул дверь и вошел в спальню.
7. Глава 7
Вирелла стояла на ногах, спиной к нему, в платье. Не в красном. Цвета сочной зелени, удивительно оттенявшей ее рыжие волосы. Мать стояла рядом, протягивала переметную суму. Девушка отталкивала ее руку.