Пленница - стр. 25

- Дарин, долг ОЧЕНЬ большой, ты понимаешь. Я боюсь, не потяну.

Мне хотелось ему сказать, что все будет хорошо. Ведь я тоже вношу свою лепту в оплату красивой жизни, которой мы захотели.

- Прости, - немного суховато сказал он. – Я буду стараться отдать долг, правда. Я просто хочу предупредить, что велика вероятность того, что не получится.

Мне резко стало не хватать воздуха.

- Настолько все плохо, - онемевшими губами спросила я.

Рэн с сомнением посмотрел на меня. И, кажется, я догадывалась, о чем он подумал.

- Ты меня никогда не поймешь, - глухо сказал он. – Я ради тебя впахивал на двух работах. И сейчас впахиваю, чтобы отдать долг.

Он поддался вперед.

- Просто мне интересно, надо ли вообще мне это делать? Я приехал навестить тебя, чтобы поддержать и сказать, что все будет хорошо. Рассказать о том, что я устроился на хорошую работу.

Рэн хлопнул в ладоши и пожал плечами.

- Я приезжаю и что вижу. Моя сестра сидит и пьет чай из дорогих фарфоровых чашек. Как же ты хорошо устроилась в жизни. Конечно же, сначала сидела, свесив ножки на моей шее, а теперь сидишь тут и ничего не делаешь целыми днями! Наверняка, ешь с золотых блюдец! В ответ нужно быть только поласковее с Вихо!

Я дернулась, словно бы мне дали пощечину.

На душе стало так холодно и мерзко. Хотелось рассказать, как на самом деле обстоят дела. Высказать всю правду, не смотря на то, что Рэн прекрасно знал, что отдает меня Вихо, будучи нетронутой молодой девушкой, которая даже институт не смогла закончить из-за этого рабства. Но не могла, потому что по всему дому висят камеры и мне не хотелось, чтобы Вихо все узнал. В этом случае мой план порушиться, как карточный домик.

Я потянулась к шее и, не отводя взгляда от Рэна, сдернула шарф и бросила на стол, отчего его край попал в мою чашку и тут же промок.

Взгляд брата стал немного испуганным.

- Значит, тебе бы было легче, если бы ты увидел меня избитой? - холодно поинтересовалась я. – Со сломанными ребрами? Или порезанной?

На лице Рэна отразилось сомнение. Его взгляд то и дело перебегал от пола к ошейнику и обратно.

- Может, было бы лучше, если ты меня увидел почти инвалидом от издевательств? Или с разорванным влагалищем?

Я говорила спокойно, словно бы не о себе вовсе. И внимательно следила за реакцией брата. От последнего моего примера, но бросил на меня смущенный взгляд и отвел глаза.

Стало тошно и горько от мысли, что всего за одну минуту разговора, потеряла еще одного своего родного человека. Потому что не верила, что передо мной сидит мой брат.

- Дарина,.. – промямлил он.

Я поджала губы.

Желания разговаривать больше не было. Хотелось уйти в сквер, сесть где-нибудь под деревом и разрыдаться.

- Я отдам долг, - продолжил Рэн. – Я сделаю все, что смогу. Я просто напуган. Ехать сюда с мыслью, что придется тебя успокаивать - большое испытание. Не злись на меня.

Я проглотила ком в горле.

- Дай слово, что все отдашь, - прошептала я, боясь, что камеры все равно смогут все различить.

- Даю слово, - сказал брат, смотря мне прямо в глаза.

На этом я распрощалась с ним. Сказать мне больше было нечего. И ему, скорей всего, тоже.

В душе царила пустота, а голова, наоборот, пухла от обилия в голове мыслей и эмоций.

В этот вечер я не знала, куда девать себя от мыслей. Не хотелось есть, не хотелось спать. Я просто лежала в кровати и ждала, когда пройдет это паршивое состояние, когда хочется забыться сном, но из-за эмоций и мыслей не можешь этого сделать.