Пленница Палача - стр. 9
- Зачем ты пришла? - спрашиваю я, убирая нож обратно под подушку.
- Ты кричал... - тихо шепчут её нежные губы. - Я... я хотела помочь...
Помочь? Я усмехаюсь.
Она хотела помочь...
Наивная девчонка думает, что сможет избавить от кошмаров, преследующих меня всю сознательную жизнь?
Точнее, не от кошмаров. А от кошмара.
Ведь он всегда один и тот же.
Стоит мне закрыть глаза, и воспоминания, трусливо прячущиеся на задворках сознания в состоянии бодрствования подло возвращаются. Будто никуда и не уходили...
Мне восемь лет. Я иду по промокшей от дождя почве. Старенькие ботинки утопают в жиже, вдавливаясь в неё на несколько сантиметров.
Вечереет. Я взбираюсь вверх по горным склонам. Возвращаюсь в деревню с рыбалки. Богатый улов болтается в прикреплённом к рюкзаку сбоку садке.
Останавливаюсь, чтобы перевести дыхание. Внезапно тишину разрезают звуки выстрелов.
Сердце начинает стучать в груди как бешеное.
До деревни осталось меньше километра пути. Я сбрасываю тяжёлый рюкзак прямо в лужу и подскакиваю на ноги.
Бегу так быстро, что ноги будто и вовсе земли не касаются.
Наш дом - крайний.
Пробегаю по саду и дёргаю ручку.
Меня встречает мама.
- Амир, - говорит она побелевшими от ужаса губами. - Залезай под кровать. Сейчас же!
- А ты? - испуганно спрашиваю я.
- Я тоже скоро приду, - уверяет меня она.
Звуки перестрелки и крики незнакомых людей слышны уже прямо возле дома.
- Давай быстрее! - кричит мама, таща меня в спальню. - Сиди тихо и не выходи!
Я успеваю спрятаться под кроватью, когда слышу, как входная дверь с грохотом распахивается.
Мама встаёт - я вижу её ноги.
Раздаются грубые мужские голоса.
- Берите что нужно, и уходите! - её голос слабый и жалобный.
Из-под кровати мне видны лишь ноги вошедших в наш дом мужчин.
- Что у тебя взять, - громкий мужской голос. - Дом у тебя нищий, женщина.
- У меня есть коза... - тихо отвечает мама, и начинает пятиться вглубь комнаты. - Возьмите её...
Сердце стучит в ушах. Пусть эти люди забирают хоть всех животных, но не трогают нас... Не трогают маму... От паники я не могу пошевелиться.
- Да нахрена нам твоя скотина! - от резкого отрывистого хохота мужчин меня начинает подташнивать.
Незнакомцы обступают маму.
- Мы кое-что другое возьмём! - ноги в тяжёлых военных сапогах загораживают мамины босые. - Хватайте её!
- Не тут! - кричит она, вырываясь. - Прошу! Не тут!
В этот момент её валят на пол. Двое мужчин в военной форме держат её за руки, в то время как третий наваливается сверху.
Мама брыкается, и вырывается, продолжая умолять. Она не просит не трогать её, а лишь кричит: «Не тут! Не тут!». Я не понимаю, что происходит, но чувствую, что сейчас случится что-то страшное.
- Хорош орать, сука! - рычит один из нападающих и бьёт её по лицу.
Я вижу только её лицо, а их лица - нет.
Губы мамы покрываются кровью. Становятся ярко-алыми. Теперь она уже ничего не говорит, а только мычит.
Я утыкаюсь лицом в пол, зажмуриваюсь, и затыкаю руками уши, молясь неведомому богу о том, чтобы он защитил маму. Закончил всё это. Ведь она учила меня, что бог защищает всех нас. Что он добрый и любящий...
Пожалуйста... прошу...
Перед глазами вновь и вновь встаёт лицо матери с жуткими красными губами. На спине выступает холодный пот.
Красные... кровь... цвет боли...
В ушах начинает звенеть, я перестаю слышать посторонние звуки. Неосознанно раскачиваюсь из стороны в сторону, пытаясь унять озноб, что бьёт тело.