Пленница Деспота - стр. 58

Но пусть побудут вдвоем, я обсужу это все с подругой завтра. На сегодня ни у нее, ни у меня сил уже нет.

Мне очень интересно, что тут произошло, пока меня не было.

Я сидела на входе в дом и смотрела на ночное небо, тучи сгущаются, будет дождь. Ворота распахнулись и заехало три больших черных внедорожника.

Парни начали выходить из машин и вот он. Виновник всего. Еще и черноглазка здесь. Вот этого урода точно не планировала видеть.
Дима подошел ко мне, подавая руку.

Я прикоснулась к его ладони и встала, ощущая на себе взгляды всех прибывших и в особенности Жени…

Неприятные ощущения, если быть честной.

- Поговорить надо.

Он повел меня в дом, а затем и в свою комнату.

Я лишь следовала за ним и ни слова не говорила, я еще отхожу от криков Феди. Больно ему пришлось, нелегко.

- Сбежать хотела? – спросил он, распахивая дверь спальни.

- Из-под пуль. Не злись, это все из-за тебя.

- Мое терпение не безгранично, прекрати так со мной говорить, - он сделал несколько шагов в мою сторону.

Его «многословность» бесила меня. А угрозы после того, что случились уже не звучат как угрозы. Его сейчас серьезно волнует, что я с ним так говорю? Сейчас?

Минутная пауза. Сдавливающая пространство тишина. Он сверлит меня взглядом.

- Я просто не могу понять, как ты это вообще допустил. Дима, меня чуть не застрелили? Как ты мог такое допустить, они ранили одного. Твоего друга, между прочим, если ты не забыл о его существовании, - я была в бешенстве, вытирая кровь с рук о брюки, готовилась чем-то в него метнуть.

Может ему тоже пули в плече не хватает, чтобы отрезветь и понять, что мы не в детской песочнице лопатку делим, а с серьёзными людьми бизнес.

Ему словно десять лет, почему я об этом думаю, а этот взрослый мужлан нет.

- Я улетел Ника, вернулся, как только смог, - он сделала несколько шагов в мою сторону, но я от слова совсем не хотела, чтобы он ко мне прикасался.

- Как интересно и как все равно, - я развернулась и направилась в ванную, но Дима резко схватил меня за руку, притянув к себе.

Я уже была готова ударить его, но он буквально взял меня в тиски, прижимая к себе как можно сильнее.

Я смотрела в его небесные глаза и хотела прочитать там все ответы, но в них даже нет души. Они пустые, такие же пустые, как и их хозяин.

- Я переживал за тебя, - неожиданно заявил Лебедев.

- Себя то не обманывай, переживал он, - я закатила глаза.

Нет, ну ему врать, словно «здравствуйте» сказать. Это я уже усвоила.

- Я ни тебя, ни себя не обманываю, - он опустил руку на мою талию, не сбавляя хватки.

- Тебе там хорошо было, а нас тут словно скот отстреливали. Вот скажи, чтобы ты чувствовал, если бы эта пуля попала в меня, а не в Федора?

- Сожаление.

Я ему не верю. Сожалеть могут только те, у кого есть сердце. А его давно застыло.

- Полетишь со мной?

— Это очередная уловка?

- Нет, через три дня, Париж. Ты вернулась сегодня и помогла, хотя у тебя, бабочка, были все карты в руках. Я стал больше тебе доверять.

- Только потому, что я зашила рану, а не подписала себе смертный приговор? – я до сих пор не могла поверить в его слова.

- Только потому, что сегодня моя ненависть к тебе, не на первом месте. Сегодня все приведут в порядок и завтра будет вечеринка.

- Я не буду в этом участвовать.

- Будешь, - сказал, как отрезал и впился в мои губы, прижимая меня к себе.