Платье для Золушки - стр. 19

Но поспать мне не дают.

– Шура, вот ты где! – слышу я голос Даши Хитрук от дверей.

Я вздыхаю и поднимаюсь. Всё-таки вопросов мне не избежать.

– Ты почему не идешь в спальню? – спрашивает она с укоризной. – Мы тебя ждём.

Ох, только этого не хватало!

– Аля ждёт, – добавляет Даша торопливо. – Ей вечером сделалось дурно. Так дурно, что Нине Александровне пришлось позвать доктора.

Теперь дурно становится и мне. Доктора директриса приглашала лишь в исключительных случаях – его визиты обходились недешево.

– Что он сказал?

Я забываю и про бал, и про князя.

Хитрук шмыгает носом.

– Да что он может сказать? Что надежды на выздоровление мало. Что ее нужно держать в постели и не волновать. Дал какой-то микстуры для сердца и уехал.

Я уже несусь к спальне. Даша едва поспевает за мной.

– Она всё о тебе спрашивает.

А я мысленно ругаю себя. Я не должна была вовсе ехать на этот бал! Аля переволновалась из-за меня! Это из-за меня ей стало хуже!

Ночь лунная, и в спальне довольно светло. Я вижу стайку девушек, облепивших кровать Алевтины. Когда мы появляемся на пороге, все оборачиваются в нашу с Дашей сторону.

Голова Али чуть приподнимается с подушки.

– Шурочка! Ты вернулась!

Я бросаюсь ко кровати, опускаюсь на колени, глажу тонкую руку подруги.

– Да, Аленька, я вернулась.

Ее глаза широко распахнуты.

– Как прошел бал? Всё было волшебно?

Она верит в сказки и ждёт от меня совсем не той правды, о которой я могу рассказать. Да и нужна ли ей сейчас правда?

И я выдавливаю из себя улыбку:

– Да, всё было восхитительно.

11. 11. Сказка для Алевтины

Девочки смотрят на меня, ожидая рассказа. Третий час ночи, но спать, кажется, никто не хочет. И я сажусь на соседнюю кровать и начинаю:

– Дворец княгини – такой огромный и красивый, что его трудно описать словами.

И всё-таки я пытаюсь это сделать. Я рассказываю о хрустальных люстрах, в которых горят сотни – нет, тысячи! – свечей. О мягких коврах на лестницах и натертом до блеска паркете в бальной заде. И о нарядах гостей – ох, сколько там шелков, драгоценностей и перьев!

– Но ведь твое платье было самым лучшим? – нетерпеливо уточняет Даша.

На это я могу ответить вполне искренне:

– Да.

Девочки переглядываются с улыбками. В этом платье есть частичка труда каждой из них.

Но еще больше их интересует другой вопрос:

– Ты танцевала?

И еще одно моё «да» в ответ.

Они ждут подробностей. А я молчу. Я боюсь, что мой голос дрогнет, и я не смогу удержаться от слёз. А мне нельзя плакать при Але – любые переживания ей навредят.

– У тебя было много кавалеров? – шепотом спрашивает Меля Архипова. – Признайся, ты не пропустила ни единого танца?

– Ни единого, – подтверждаю я.

Только бы они не стали спрашивать, познакомилась ли я с княгиней. Мне очень хочется рассказать им о восхитительной библиотеке, в которой я побывала, но как это сделать, не признавшись в том, что была там в обществе князя?

Мое молчание девочки истолковывают однозначно.

– Кто он, Шура? – восклицает Даша.

Я смотрю на нее с удивлением. Но другие девочки ее поддерживают:

– Ну же, Шура, признайся! Ох, да ты, наверно, покраснела!

А когда и Аля добавляет свой голосок к этому любопытному хору, отмалчиваться и далее становится невозможно.

Услышать красивую сказку хотят они все. Как хотела бы этого и я, если бы с бала вернулась другая девушка. Нам всем хочется хоть ненадолго поверить в то, что подобные истории случаются не только с героинями из книг.