Плата за рай - стр. 26
Екатерина Сергеевна тоже прослезилась. Но чуть погодя обе успокоились. Алина Сарыгаевна первой нарушила молчание:
– Ты уж прости, я не… – не закончила она.
– Нет-нет, это ты меня прости! Я во всем виновата, не стоило поднимать эту тему. Знаю – много лет прошло, да вот только любовь к детям не имеет срока давности. И тебе всегда будет больно, несмотря на то, с каким ты достоинством держишься.
– Ты права… а ведь какой борщ у тебя вкусный! – снова заплакав от услышанного, уже прямо, чтобы не казаться жалкой, попыталась сменить тему Алина Сарыгаевна.
– Ну, успокойся, хватит, я тебе говорю, а то я сейчас тоже снова заплачу… Лучше вот что: ты почаще к нам приходи. Коли меня не будет, Лерка, знаешь, какие мясные пироги готовит? Да и не только пироги, сладости разные.
– Да, я слышала про ее вкусности, уж никак легенды про них пошли, – вытерев слезы и улыбнувшись, сказала Алина Сарыгаевна. – Да и не только про вкусности, – подмигнула она Екатерине Сергеевне.
– Ты это про что?
– Ну, если хочешь, притворяйся, а я все равно никому бы твой секрет не рассказала, – снова подмигнула Алина Сарыгаевна.
– Я не понимаю, про что ты говоришь, расскажи уже скорей, – в искреннем недоумении вопрошала Екатерина Сергеевна.
– А джигит ее видный парень, ну прям очень. Высокий, плечистый, рыжие волосы, а сам светлый, как принц из сказок! – улыбалась Алина Сарыгаевна, довольная своими, как она думала, тонкими комплиментами.
– Вот, Сарыгаевна, пришла бы тогда на праздник сватовства и не гадала бы сейчас, какой он из себя! Ах, эти слухи, слухи, что же они делают с действительностью? Вот как будто платят людям за то, что они распускают их. А, впрочем, так и есть, он плечист, высок, да вот только он совсем не принц – он сын чабана, волосы у него черные, как смола, и сам он смугл, почти как арап, – и Екатерина Сергеевна от всей души рассмеялась сказанной ею же шутке. – Ну, представила?..
– Да брось ты, Катюша, все до последнего правду кроешь! Ну, воля твоя. Знаю, что без надобности не обидишь. На праздник, сама знаешь, по какой причине не пришла – болела. А жениха все равно своими глазами видела, сегодня на «автовокзале» до твоего приглашения сидела на скамейке и видела, как он увозит ее. Знаю, древняя традиция у них такая – невесту красть. Не первый день здесь живу. А ведь молодцы, берегут традиции! А мы свои традиции почти утратили, оттого что стесняемся их, не ценим, не бережем, не дорожим… А ведь в них наше наследие заключено! Да и самих нас вон как раскидало.
– Аха-ха, Сарыгаевна как скажешь тоже! – смеялась Екатерина Сергеевна. – Есть такая у них традиция – да вот только заранее договорено было, что с рук заберут невесту. Кстати, этим летом, но позже, в конце. А ты сегодня видела ее поездку на картошку, она ведь окончила школу в этом году, и класс ее едет на природу. Она накануне, при мне, спрашивала дозволения у Афанасия, – продолжая временами посмеиваться, рассказывала Екатерина Сергеевна.
– Так ведь Леронька за руки держалась с этим джигитом, который вместе с ней в автобус сел, вот я и подумала, что любовь, – тоже улыбнулась Алина Сарыгаевна и с задумчивым видом продолжала: – К тому же из тех, кто садился в автобус, их только двое было молодых, остальные взрослые. Что же они, только вдвоем на природу поехали из класса? Да и маршрут автобуса знаю, там пятьдесят километров по грязи, и нет там никакой природы.