Пластуны. Золото империи. Золото форта - стр. 32
Государева свита подлетела к Александру III. В отличие от других пострадавших, император отделался парочкой царапин и испугом. Есаул Лотиев был мертв. Один из пажей наскоро осмотрел его. Помимо ранений от взрыва, на затылке есаула зияло круглое входное отверстие от пули. Казаку, стоявшему во время взрыва ближе всего ко входу в домик, крышей оторвало голову. Фаворитка государя билась в истерике – ее спутницу, находящуюся в момент взрыва в самом домике, взрывная волна переломила пополам, превратив в кровавое месиво.
– Где подъесаул Билый? – слабым голосом произнес государь.
– Не имею представления! – вытягиваясь во фрунт, ответил флигель-адъютант, незадолго до взрыва смотревший на часы.
– Найдите, – ответил император и добавил: – Срочно.
Микола присел и осторожно потрогал землю. Сразу что бросилось в глаза – это высокое почвенное разнообразие, которое создало благоприятную среду для стольких видов растений. Вдоль ухоженных тропинок росли привычные с детства стойкие кустики можжевельника, дальше виднелись кусты калины, и уже за ними начинался смешанный лес: ели, дубы и то и дело мелькали белые в крапинку стволы берез. Билый беззвучно скользнул в заросли и замер, оценивая обстановку. Если бы он решился стрелять в императора, то какое место подошло бы больше всего? Где бы он оставался невидимым, а сам все видел как на ладони? Отгоняя от себя грешные мысли – задумать же такое, стрелять в царя-батюшку! – подъесаул чуть приподнялся, проводя глазом невидимые пунктиры от охотничьего домика до возможных мест засад. Как ни крути, он залег бы у векового дуба: дерево чуть на возвышении, везде низкорослые кусты волчьего лыка, а чуть дальше и заросли раскидистой лещины. Единственный минус – далеко очень, надо быть отменным стрелком, чтобы выцелить и попасть. У него бы получилось наверняка. У хорошего опытного казака, привыкшего постоянно стрелять, – тоже. Раз двое смогли бы, значит, и третий бы осилил. Пока все заняты суматохой, надо проверить, не устроил ли кто лежанку под дубом.
Медленно, шаг за шагом по дуге Микола прокрался к месту возможной засады. Чуйка, как поплавок, подрагивала в сознании крохотным красным пятнышком. Обострило чувства от такой поклевки; почему-то зналось, что там, на другом конце крючка, может оказаться очень крупная рыба.
Ну, а достойным врагам мы всегда рады. Подъесаул потащил из ножен кинжал и замер, вслушиваясь и всматриваясь в место под дубом. Вдали, у охотничьего домика, раздавались приглушенные возгласы мужчин, пересекаемые звонкими нотками женского голоса. В деревьях мирно пели птички. Вот одна из них, вспугнутая, взлетела, захлопав крыльями. Билый тут же среагировал, цепко выхватывая взглядом место, и решительно заскользил вперед: неприметный холмик дернулся, и это оказалось достаточным для атаки. Теперь казак отчетливо видел человеческую фигуру на земле, укутанную в замысловатую накидку. То, что он изначально принял за сук суховея, оказалось хорошо замаскированной винтовкой. Медлить было больше нельзя ни секунды. Убить, предотвратить покушение, сорвать выстрел – стало основной целью и мыслью.
Но как ни бесшумно и быстро двигался вперед подъесаул, на какую-то долю секунду он замер перед замахом, потому его остановил спокойный голос стрелка: