Плащ и галстук. Книга третья - стр. 24
– Детишки. Они разбалованы. Сильно разбалованы. Видишь вон того, с выгоревшими волосами? Посмотри, как тот отмахивается от вожатой. У девки уже аж губы трясутся.
– Вижу.
– А ведь у них еще и способности…
– Слабенькие и неразвитые.
– Но они криптиды.
– А у нас бабка, умеющая заключать кого-угодно в изоляционную сферу, злая майор, способная эта санкционировать, девочка, способная определить ложь, опытнейший психотерапевт Союза и, на самый крайний случай – я.
– А ты чт…
– Маску сниму.
– Не вздумай!! – тут же посерьезнела Вероника, – Ни при каких обстоятельствах, ушибленный ты мой!
– Передо мной поставили задачу – чтобы дети хорошо отдохнули этим летом, – решил я надавить малявке на нервы, – Ничего о том, что это им должно понравиться, не говорили…
– Так! Мне срочно надо… уиии…!
Перехватив малявку в районе присутствия сисек, смотрящихся несколько чуждо на её мелком теле, я жарко прошептал старой извращенке на ухо о том, что шучу, а затем, чмокнув её в ту же область, выпустил псевдоребенка на волю. В ответ меня одарили очень сложным взглядом, после которого я решил, что комнату буду на ночь запирать и подпирать стулом. Во избежание. И балкон.
Однако, природная вредность и память о многократно застимулированном в щи либидо не дали мне кончить эти переговоры на минорной ноте.
– Мужика бы вам, Вероника Израилевна…, – потрепал я остолбеневшую брюнетку по плечику, – Мужика…
И ушёл, не оглядываясь на взрывы.
А идти было надо, так как Окалина вновь зычно объявляла линейку. Некоторые копухи по старой памяти решили толкнуть короткое напутствие всем присутствующим, поэтому мы, подтянувшись тремя стадами баранов (причем Вася уже терся около Викусика!) собрались на плацу перед санаторием.
Высокий худой мужчина с редкими волосами и крупным носом подлетел вверх, стеснительно улыбаясь. Он даже слова не сказал, как замолчали все, даже «коморские». Чего уж говорить, даже меня пробрало. Афонов Антон Рагимович был настоящей легендой при жизни. Один из самых старых криптидов, всего лишь две способности, одна из которых – смешная геосенсорика… и? И просто море труда, учебы, практики. Перед нами висела легенда в виде лысеющего телекинетика, проложившего порядка пятиста новых русел рек и убившего две зарождающиеся пустыни. Того, для кого открыты двери каждого дома в казахских степях, без исключений.
А еще, кроме всего этого, он был по-настоящему мировым мужиком. Были эпизоды, когда региональщики, подготовив проекты ирригации или коррекции водных резервуаров, клали ему на метафорический стол расчеты, а сам Афонов свое крайне небольшое время отдыха отдавал на то, чтобы, облачившись в специально разработанный для него скафандр, слетать на бешеной скорости за тысячи километров и выполнить, так сказать, халтурку. Чистый телекинез, геосенсорика, знания, как это применить и принципы, чтобы применять на благо человечеству большую часть жизни.
Я смотрел на него, лучащегося неуверенной улыбкой, слушал нескладные слова этого человека и… пытался заставить себя уважать Антона Рагимовича поменьше.
Собаку называют лучшим другом человека за то, что она проявляет стайную лояльность. Но никто почему-то не восхищается такой дружбой, когда свора одичавших псов нападает на ребенка. Наоборот, её боятся. Люди привыкли поощрять полезные лично для них процессы, происходящие нахаляву или дешево. Праздновать день рождения Эйнштейна или Лодыгина? Зачем? Это же люди, и они уже умерли. Зато сказочный персонаж, сделавший много всего нахаляву, вроде бы может даже вернуться. А значит – Христос воскрес!