Плагиат - стр. 5

– Определенно недешевая.

– Я полагал, вы будете удивлены. Но почему-то у меня ощущение, что вы не удивлены.

– Возможно, – Леонид Сергеевич пожал плечами, – именно потому, что я не удивлен.

– Но все-таки, чем же объяснить происшедшее?

– Похоже, у вас есть объяснение.

– Да, у меня было время подумать, и есть версия.

– Да?

– Вы общались с Ириной. К слову, ее уход следовало ожидать, она, представьте, была на учете в психиатрическом диспансере, тяжелый случай. Не знаю, как бы вы оценили ее творчество, но на местном уровне что-то такое у нее периодически публиковалось. Впрочем, вы, вероятно, сами знаете, вы ведь общались, и вы с ней, я так думаю, говорили о поэзии, возможно, вы читали ей свои стихи, а она, я практически уверен, читала вам свои. Понимаете, к чему я веду?

– Ведите дальше.

– И вот эти стихи про дорогу, про шофера вы просто услышали. Просто услышали, понимаете? Не пытались их запомнить, ничего такого. А в дальнейшем все это всплыло из подсознания или, может, правильнее сказать, из какого-то отдела памяти, где все хранится, и вы искренне посчитали, что вот, это ваше. Как вам, удобная версия?

– Удобная?

– Конечно. Если бы я выступал вашим защитником на процессе о плагиате, я бы придерживался именно такой версии. Но как отнеслась бы сказанному судья или, возможно, присяжные, предугадать трудно.

Леонид Сергеевич молча ждал продолжения.

– Леонид Сергеевич, дорогой мой, вы мне очень симпатичны, но, по правде сказать, отправляясь в Москву, я ведь не был уверен, что мы с вами вот так по-дружески будем сидеть за бутылочкой коньяка и обсуждать проблему. Я рассматривал и возможность судебного решения. И даже подготовил некоторые документики. Можете полюбопытствовать, здесь же, в папочке.

– Вы намерены меня шантажировать?

– Ну, что вы!.. Впрочем, намерен. И заметьте, у меня получается, так сложились обстоятельства.

– В таком случае, не стану вам мешать, – сказал Леонид Сергеевич равнодушно. – У вас, как вы говорите, было время подумать, и есть, вероятно, отчетливый план.

– Хочу, – сказал Петр, – чтобы мы понимали друг друга. Вы так спокойны… Возможно, вы полагаете, что как человек со связями сумеете с легкостью решить проблему. Вот, если позволите, еврейский анекдотец: телефонный звонок в квартире Семы Рабиновича. Доброе утро, Сема, говорит Циля Соломоновна. Вы, Сема, вчера пили у нас чай, и, знаете, после вашего ухода пропали три чайные ложечки из нашего сервиза. Да что вы такое говорите, Циля, не брал я ваших ложечек! Да, говорит Циля, я знаю, мы нашли эти ложечки. Но осадочек остался!

Петр наполнил свою рюмку и выпил залпом.

– Думаю, вы понимаете, чем бы этот процесс не закончился, репутация пострадает, – убежденно сказал он. – Но есть возможность мирного урегулирования.

– Хм, мирного урегулирования! – насмешливо повторил Леонид Сергеевич.

– Вот, посмотрите, мои условия, – Петр невозмутимо извлек из своей папочки листок, всего несколько строчек, и через стол придвинул его хозяину дома.

– Похвально, – сказал Леонид Сергеевич. – То есть вы хотели бы обеспечить посмертную славу вашей безвременно ушедшей супруге, как автору стихов этой, ставшей, в силу неясных причин, популярной, довольно популярной, песенки?

– Ну, конечно, нет! – Петр рассмеялся. – Это я просто так написал, чтобы увидеть вашу реакцию. Вообще-то у меня другие планы. Свои требования я изложу устно, это не займет много времени. Готовы потерпеть?