Плач - стр. 54

Я посмотрел на Николаса и приподнял брови. Его собственная драка в таверне, к моему неудовольствию, стала предметом сплетен в Линкольнс-Инн. Он покраснел, а я продолжил:

– Констебли следят, чтобы люди подчинялись законам о том, какие одежды могут носить люди каждого сословия, хотя, опять же, закрывают глаза на мелкие нарушения. И они держат осведомителей, чтобы те доносили о преступлениях и религиозных провинностях. Но когда дело доходит до расследовании убийства, до долгого, тщательного расследования, у них нет на это ресурсов, как и сказал Флетчер.

– Признаюсь, я не совсем понял насчет разных типов радикалов, – сказал Николас. – Сакраментарии, лолларды, анабаптисты – какая между ними разница?

– Это тоже нужно знать в Лондоне. Но не говори так громко, – тихо сказал я. – Открытые дискуссии на эту тему опасны. Сакраментарии верят, что хлеб и вино во время мессы не пресуществляются в тело и кровь Христовы, а просто должны рассматриваться как напоминание о жертве Христа. По закону выражать такую веру считается ересью. В большинстве европейских стран такой взгляд на мессу нов, но в Англии человек по имени Джон Уиклиф представил на обсуждение схожие доктрины еще век назад. Его последователи лолларды подверглись преследованиям, но остались там и сям маленькими тайными группами. Конечно, лолларды были в восторге, когда король порвал с Римом. А анабаптисты – это одна из религиозных сект, которая появилась в Германии двадцать лет назад. Те верят в возвращение к практике ранних христиан: они сакраментарии, но кроме того верят, что крещение в младенчестве не имеет силы, что крестить можно только взрослых, познавших Христа. И еще, что самое опасное, они верят, подобно ранним христианам, что социальные различия между людьми должны быть стерты и все имущество должно быть общим.

– Неужели ранние христиане верили в это? – удивился Овертон.

Я наклонил голову:

– Если посмотреть в Писание, там есть хорошее доказательство этому.

Мой спутник нахмурился:

– Я слышал, анабаптисты захватили город в Германии и управляли им согласно своим верованиям, и в конце кровь там текла по улицам рекой. – Он покачал головой. – Люди не могут существовать без власти, вот почему Бог поставил монархов править ими.

– Действительно, это анабаптисты были осаждены в Мюнстере, но потом протестантский монарх в союзе с католическими силами взял город. Вот тогда-то и началась резня. Хотя да, я слышал, что анабаптистское правление в городе к тому времени стало жестоким и опиралось на насилие. Но потом большинство отказались от насилия. Анабаптисты бежали из Германии и Фландрии, и некоторые из Фландрии через Северное море прибыли сюда. Король сжег тех, кого смог обнаружить.

– Но некоторые могли остаться?

– Так говорят. Если и остались, то они работают тайно, вынужденные скрываться, как раньше лолларды. Нынче на всякого с голландским именем смотрят косо.

– Как на того друга Грининга, которого упоминал констебль? Вандерстайна?

– Да.

Николас наморщил лоб:

– Значит, анабаптисты отвергают насилие, но все-таки считают, что правителей нужно свергать?

– Так говорят.

– Тогда они действительно представляют большую опасность, – серьезно проговорил молодой человек.

– Они являются полезным злом. – Я посмотрел на Овертона. – Ну, теперь ты узнал, как начинается расследование убийства, на что это похоже. Расследовать убийство – дело непростое и небезопасное.