Пистоль и шпага - стр. 13
– Это мог быть другой человек.
– Нет, ваша светлость. Совпадает все. Я расспросил вестфальцев. Чуть выше среднего роста, стройного телосложения, на вид лет 25–26, свободно говорит по-французски и по-немецки. И, наконец, фамилия. Сомневаюсь, что в русской армии найдется второй такой офицер. Об этом говорит также дерзость замысла и четкость его исполнения. Для того чтобы действовать так, нужно знать ситуацию во французской армии. Я сомневаюсь, что русские о ней осведомлены. А вот человек из будущего – наверняка. Ему известно все: погода в это время года, состояние дорог, наличие источников провизии и воды. Он, как бывалый охотник, устроил засаду у водопоя, будучи уверенным, что олени к ней непременно придут.
– Соглашусь, Маре, – кивнул маршал. – Особенно насчет оленей. Не зря я вернул вас из конно-егерского полка. В роли начальника разведки вы полезнее. Что нам делать с посланцем? У вас есть возможность подобраться к нему?
– Увы! – развел руками полковник. – Он в порядках русской армии. Потребуется дивизия или даже корпус, но даже в этом случае результат не очевиден. Остается уповать на генеральное сражение. Разбив русских, доберемся и до посланца.
– Но пока русские убегают. Император недоволен: он не может понять замысла Кутузова. После сражения под Смоленском (будем откровенны: неудачного для нас, поскольку русские организованно отступили, вывезя свои магазины[14] и даже раненых) они снова бегут. Куда, зачем?
– Я могу ответить на этот вопрос, ваша светлость.
– Слушаю, – маршал с интересом посмотрел на полковника.
– Они ищут позицию для генерального сражения, – сказал Маре.
– Откуда сведения? – насторожился Даву.
– Сегодня в расположение наших аванпостов вышел мой агент Дыбовский. Если помните, это он принес план русских позиций под Смоленском.
– Помню, – кивнул маршал. – План оказался точен. Правда, это не слишком помогло, – он вздохнул. – Русские защищали их яростно. Продолжайте.
– Как и в тот раз, Дыбовский выдал себя за маркитанта. Тем более, что в этой роли русские его помнили. Поляк ездил по частям, предлагая товары и слушая разговоры. Русские офицеры много болтают. С их слов стало ясно: в штабе Кутузова заняты поиском подходящей позиции для сражения. И они ее, вроде, нашли.
– Где?
– Дыбовский запомнил название селения – Семеновское. Но таковых в этих местах не одно. Однако из слов русских следует, что означенная позиция расположена где-то в 30 лье от Москвы.
– Рискованно, – оценил Даву. – Если мы разобьем Кутузова, а сомнений в этом нет, Москва сама упадет нам в руки. Вы уверены в точности сведений?
– Дыбовский еще ни разу не подводил.
– Что ж, порадую императора, – сказал маршал. – Считайте, что искупили свою вину, Маре. Что до посланца….
– Он не представляет серьезной опасности, – поспешил полковник. – Да, захватил у нас четыре пушки, но у императора их сотни. Незначительный чин Руцкого и тот факт, что он сам участвует в боях, говорит о том, что ни русский царь, ни Кутузов с Багратионом не знают о его миссии. Полагаю, Руцкий не решился о ней рассказать, понимая, что ему не поверят. Его операции против нас – булавочные уколы. Неприятно, но ничего фатального.
– Соглашусь, – кивнул Даву. – Факты говорят об этом. Но все равно не выпускайте его из виду. Этот человек много знает, и я желал бы побеседовать с ним. Постарайтесь при возможности захватить его в плен.