Письмо из прошлого - стр. 77

- Макс!

Он повернулся на ее окрик, кивнул головой, она улыбнулась.

- Я люблю тебя! – прошептала она одними губами и покраснела, когда врач посмотрел на нее.

- Первая любовь – особенное чувство! – Врач улыбнулся. – Идет тебе на пользу, вон и румянец появился. Выписываю!

- Спасибо. – Маша засмеялась, натянула одеяло до самого носа, когда врач встал с ее постели, снова посмотрела на любимого и почувствовала невероятный прилив сил.

Максим помог ей собраться. Молча и торопливо. Маша несколько раз пыталась уловчиться и поймать поцелуем его губы, но он уворачивался. Улыбался, но меж тем был отстранен и холоден. А она дула губы, сначала игриво, потом по-настоящему. Врач принес выписной эпикриз, и они засобирались. Она причесалась, с придиркой осмотрела себя в зеркало, попробовала растереть пальцем потрескавшиеся губы, но сделала только хуже. Губы закровили и защипали, она поджала их и обиженно посмотрела на Максима.

- Ребенок ты мой, - сказал он, вздохнув, подошел и впервые за утро обнял. Прижал к себе, задышал ей на ухо – горячо и приятно. – Вот зачем ты это сделала?

Маша пожала плечами, обхватила руками его за спину. Родственница недовольно закашляла. Ну и пусть! Ей все равно! Маша подняла голову, посмотрела в его глаза, все еще поджимая губы. Поцелуй! – читалось в её глазах, но он оставил ее вызов без внимания.

- Пора. – Он слегка отодвинул ее от себя.

Она нахмурилась, кивнула головой, накинула на плечи тонкую куртку, Макс подошел сзади и натянул ей на голову шапку. Маша фыркнула, но шапку не сняла, лишь немного поправила. Родственница взяла документы, Максим немногочисленные вещи и они пошли.

Длинный коридор утопал в палатных дверях. Мимо проходили пациенты – некоторых из них она видела в столовой; врачи, чьи лица стали заучены и знакомы. Белые халаты, запах лекарств – сердце невольно колыхнулось, это цвет и запах ее мамы. Она пахла лекарством, иногда духами, что всегда стояли в коридоре на трюмо. Но потом трюмо не стало и духов тоже, и запах лекарств почти не ощущался из-за алкоголя, а потом не стало и её.

Маша мотнула головой – надо думать о будущем.

- Я хочу домой. С тобой. – Сказала она тихо впереди идущему Максиму.

- Это невозможно. – Он остановился, посмотрел на нее, захлестывая волной своего синего океана глаз. – Пока невозможно.

Прозвучало обнадеживающе. Она кивнула. Максим пошел дальше, она засеменила следом.

Она шла и смотрела на его широкие плечи, на темные короткие волосы, немного отросшие, и вновь не могла поверить – он ее. Со стороны они, видимо, смотрелись нелепо, не зря молоденькие медсестры так недоумевающе провожали их взглядом. Завидуют! Да она и сама себе завидует – он ее!

Почти всю дорогу до ее нового дома, Максим не проронил ни слова, почти не смотрел на нее. А потому, когда первые сельские дома уже появились на горизонте, Маша, больше не в силах сдерживать эмоции, расплакалась

- Ты больше не любишь меня? – спросила она тихо, вытирая дрожащими руками слезы.

- Люблю.

- Почему молчишь тогда?

Он мельком взглянул не нее, поджал губы. Она услышала его тяжелый вздох.

- После этой больницы, ты считаешь меня дурочкой, психичкой, скажи? Или тебя так напугала эта тетка из опеки?

- Что за глупости? – ответил он чуть резко. – Я люблю тебя и скоро мы снова будем вместе, а пока отдыхай здесь, на свежем воздухе и ни о чем не волнуйся. Я все решу. – Он провел ладонью по ее коленке, взял за руку, сжал ладонь. – Куда дальше ехать?