Письмо из прошлого - стр. 20

На кухне еле слышно играл магнитофон, из динамика мужской голос просил утолить его печали, настойчиво звал некую Натали. Маша хмыкнула, поморщилась от удара в висок. А головная боль оказывается действительно – боль. Повсюду пустые бутылки из-под водки, валяется кусками уже зачерствелый хлеб. Отец сидит у открытого окна и курит. Маша сделала шаг и только сейчас заметила фотографию матери, перевязанную черной лентой, стоявшую на столе, посреди объедков и пустых рюмок.

Тупая боль разлилась по слабому телу, наполнила невыносимой тяжестью, пропитав ее, словно губку. Захотелось закричать, завыть воем, но из горла вырвался лишь беспомощный стон.

Отец обернулся, замер с поднесенной ко рту сигаретой.

- Маш, зачем ты поднялась?

Она осела на стул, не отрывая взгляда от фотографии.

- Папа, а где она сейчас?

- Машка, ну что ты такое говоришь? – отец вздрогнул, посмотрел на нее сквозь пелену своих некогда голубых глаз. – Она на небе, Маш.

- В больнице еще?

- Маша? – взгляд сердитый. – Услышь меня.

- Скажи, что в больнице.

- Нет. – Еле слышный шепот отца прополз по коже, точно змея, оставляя ядовито горький осадок.

Машу передернуло. Она сжала губы до синевы, обхватила голову руками. Она все летела в эту пропасть, открытую пасть которой она видела в день, когда мать увезли. Все летела и никак не могла разбиться.

- Неужели и похоронили уже?

Молчание. Кивок.

- Как?! – Маша как раненый зверь метнулась к двери, обратно, прикусила губы. – Как же так?

С силой ударила ладонью по столу, смахивая пустую посуду и закричала что было сил. Отец поморщился, затягиваясь ядовитым дымом. Она осела на грязный липкий пол, истоптанный чужими ногами, и зарыдала, обхватив голову руками, вцепилась себе же в волосы, с силой дернула их на себя, но от горя ничего не почувствовала. Кто-то прошел мимо, слегка толкнув ее, загремела посуда. Маша открыла глаза – несколько незнакомых женщин уже сидели за столом и наливали себе и отцу водки.

- Кто вы? – Маша поднялась на ноги.

- Помянуть надо. – Сказала одна из них, громко икнула, обратилась к отцу: - Дочь твоя?

Отец кивнул, опрокинул в себя содержимое граненого стакана. Маша, рывком дикого зверя смахнула одну из наполненных рюмок со стола.

- Он не будет больше пить, пошли вон отсюда!

- С ума сошла? – прошелестела одна из незнакомок, толстая и рыжая, в растянутой кофте и спортивных штанах. – Мы Аньку поминаем, уйди отсюда!

- Сама пошла! – Маша бросилась на нее, но вторая больно дернула за руку, выпихнула в коридор.

- Папа!

Отец поморщился, не отрывая взгляд от черного пола.

6. Глава 6. Здравствуй, учеба!

На учебу Маша пришла через две недели после начала занятий. Вся группа уже знала причину ее отсутствия и поэтому лишних вопросов никто не задавал. Никто не издевался и не смеялся над ней, как бывало прежде, даже ненавистная Надька и та одаривала ее сочувствующими взглядами.

К занятиям она так и не подготовилась. О новом платье и речи не шло и Маша, сидя за партой то и дело старательно натягивала свой старый сарафан на оголенные и острые от худобы колени.

- Ты вся светишься. – Галина догнала ее в коридоре, когда началась перемена. – Как ты?

- Свечусь. – Маша хмыкнула, приятно вдохнула доносящийся со столовой запах – пирожки с картошкой по десять рублей за штуку были вкусными. – Святая я что ли, чтобы светиться?