Письмо из прошлого - стр. 10

- Она и так с трещинами. – Сказал отец, перелистывая газету. – Вон, что в мире творится!

Грубоватый от многолетнего курения смех матери заполнил пространство. Маша улыбнулась, окидывая взглядом мать: еще не старая, но от былой красоты мало чего осталось. А с фотографий, висевших на стене коридора – мать смотрела на нее молодой и красивой, блондинкой с большими зелеными глазами и курносым носом. Да и сейчас глаза матери были все такими же зелеными, но не яркими, как сочная молодая зелень, а тусклыми, как осенние листья, с темными припухшими кругами, почему-то никогда не исчезающими, даже в те редкие, теперь уже, дни, когда мать не пила.

- Скоро сентябрь. – Сказала Маша. – Надо бы к училищу подготовиться.

- Да, кстати, - вновь подал голос отец и посмотрел на время, дрожащими с похмелья руками отложил газету на край стола. – Мне на работу пора. До вечера.

Он поднялся, отодвинув от себя недопитый крепкий чай, потрепал Машу по волосам, прикоснулся пальцами к плечу Анны и вышел в коридор. Через несколько минут входная дверь со скрипом закрылась. В повисшей тишине слышно, как тикают, висящие над столом круглые желтого цвета часы, как мать делает глотки чая.

- Так что с учебой? – спросила Маша, представив себя в черном сарафане, в котором появлялась на первое сентября последние два года. – Сарафан мне мал.

- Я знаю, дочка, - ответила Анна и посмотрела на нее долгим взглядом. – Все купим, но позже.

- Хорошо.

- Чем будешь сегодня заниматься?

Мать снимала с волос бигуди и складывала их по одной на стол.

- К Гале пойду, она попросила с ней на почту сходить. Ей посылку тетка из Германии прислала.

- Сходите. – Мать кивнула, взъерошила пальцами волнистые короткие волосы. – Опять шмотки?

- Скорее всего. – Маша пожала плечами, жалея о том, что у нее нет такой родственницы.

- Буржуи! – мать дернула плечом, закурила.

- Ма, ты опаздываешь.

- Нет, нормально. – Обе посмотрели на стрелки часов, сквозь сигаретный дым, подымающийся к потолку.

- Мам? – Маша попыталась заглянуть матери в глаза.

- Что?

- Зачем ты пьешь?

- Ой, Машка, хватит! – отмахнулась та и подошла к окну, открывая форточку.

- Когда-то мы были счастливы.

- Все проходит, - отозвалась мать. – Счастье – это всего лишь миг. Счастье скоротечно, как и сама жизнь. Все когда-нибудь заканчивается. И жизнь тоже.

- Что ты такое говоришь? – Маша бросила на стол недоеденное галетное печенье. – Все зависит от нас самих.

- Взрослеешь. Выглядишь старше.

- Знаю.

- Извини, - мать обернулась, в глазах блестели слезы, но Маша уже вышла с кухни.

- …Анна Ильинична? – позвала Оксана и потрясла женщину за плечо. – Вам плохо?

- Помоги мне. – Попросила дежурная сестра, и они вместе подняли Анну на ноги. – Дверь открой.

- А что с ней?

- Все хорошо. – Анна мотнула головой, открывая глаза. Из темноты появились два женских лица. – Сейчас…Будет лучше.

- Таблетки она принимала? – спросила женщина.

- Какие таблетки? – растерялась Оксана. – Я не знаю.

Но женщина лишь махнула на нее рукой и побежала по коридору. Уже позже Оксана узнала, что Анна неизлечимо больна.

На почте как обычно было шумно, словно и не будний день вовсе. Пока Галина отстаивала очередь за получением посылки, Маша залипала на витрину. Яркие обложки книг, журналы – она бы с радостью что-нибудь почитала – дома только пособия по медицине. Врачом может надо было стать? И так всю теорию с детства знает.