Пираты московских морей (сборник) - стр. 31
– Правый термометр, – говорил он, стараясь придать голосу особую проникновенность, – я называю оптимистическим. Зимой он показывает температуру на два градуса выше, чем левый, пессимистический. Ведь всегда приятно узнать, что на улице минус восемь, а не минус десять?
Но вот, приходит лето, на улице – июльское пекло. На правом термометре тридцать один по версии старика Цельсия, а на левом – всего двадцать девять. Какой же из них теперь оптимистический? Правильно. Левый! Убедительное подтверждение великой теории?
И, беря гостью за талию, он добавлял:
– Все относительно, подруга, все относительно.
– Все под контролем… – неожиданно для себя пробормотал сыщик, как будто именно он нес ответственность за весь бедлам, который показывали с экрана. Ему пришлось встать с кресла, чтобы выключить телевизор: пульта, всегда лежащего под рукой, не было. Оказалось, что все это время Владимир преспокойно сидел на нем.
В гостиной стоял ароматный, но слегка резковатый запах виски. Будущее выглядело неопределенным.
«Может быть, пригласить батюшку? – подумал Фризе вяло. – Он отслужит в квартире молебен, окропит телевизоры святой водой, чтобы отбить охоту у этих «фантомасов» тревожить мой покой. А потом посудачит на мой счет с матушкой. Или, не дай бог, расскажет о моих видениях в каком-нибудь популярном шоу. Батюшки нынче вполне освоили электронные средства общения с паствой».
…Если быть предельно кратким, требование гостя из «ящика», сводилось к следующему: Владимир должен был познакомиться с известным кинорежиссером Семеном Забирухиным, обаять его, пообещать субсидировать съемки на все лады разрекламированного блокбастера, а потом, когда режиссер почувствует себя Джеймсом Камероном, поставить ему условие – или он заменяет Гарденского, или обещанные на съемки миллионы евро – тю-тю!
«Ну, вот! Тут-то вы и прокололись! – возликовал Фризе. – Не продумали как следует свою тарабарщину. Откуда вы откопали эти миллионы? Уж лучше бы пообещали вооружить меня калашом! Гарденского небось можно запугать игрушечным».
Не зря говорят: черт проявляется в мелочах. Хотя какие уж тут мелочи – миллионы евро!
Правда, в глубине сознания у Владимира все же теплилась надежда на то, что разговор о будущих миллионах, не пустой звук. Ведь говорила ему одна красивая сотрудница Исторического архива еще несколько лет назад о наследстве, оставленном ему дальними родственниками в немецком городе Киле. Очень убедительно говорила! Но в интимной обстановке. Можно сказать, что в пылу страсти. Правда, по прошествии многих лет Фризе почти забыл и красивую даму-архивариуса, и призрачное наследство. А теперь вспомнил. Подумал: «страсть – понятие метафизическое, а вот наследство вполне может обернуться конкретными казначейскими билетами. Евро, кстати. Они хоть и падают, но совсем-то, наверное, не провалятся?»
Так что, сыщик, хоть и радовался проколу тех, кто уже несколько дней морочил ему голову, вспомнив о наследстве, никак не мог о нем забыть. Да и сильно озадачила эта катавасия Владимира Петровича…
НАСЛЕДНИК ВСЕХ СВОИХ РОДНЫХ
Фризе с детства знал притчу из Евангелия от Матфея о том, что деньги льнут – так выражалась его бабушка – к деньгам. Когда Владимир вышел из «ясельного» возраста, отец иногда читал ему перед сном отрывки из Библии. Прочитал и притчу «О талантах»: «Ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего отнимется и то, что имеет»