Пират - стр. 55
И тут такое началось!
Террористы вгрызлись в нас словно псы. Никогда даже не представлял, что такое может быть. Здесь и не пахло гонораром, тут было что-то… личное что ли?
И всё-таки мы прорвались. Мне раз пять попали в броню. И «Покров» уже дважды засадил мне уколы, отчего я чувствовал себя энергичным, но немного тяжёлым. Каждый шаг отдавался гудением в голове.
Бам! Выбив дверь, мой взвод ворвался внутрь. Здесь нас встретило только четверо противников. Всех остальных, видно, выгнали наружу. За пару секунд расстреляв стрелков, мы бросились к матово-чёрному пульту у дальней стены.
Богачёв что-то там смотрел, нажимал, а снаружи Лена сражалась не на жизнь, а на смерть. Ребята погибали, но не сдавались. Пафосно? Идите вы в жопу!
– Они пытаются включить в куполе систему пожаротушения! – завопил сержант, сбрасывая на пол шлем. – Там же газ, который…
– Солдаты в шлемах! – перебил техника я. – Смогут дышать.
– Да, но не все же. К тому же насколько хватит воздуха в защитных костюмах? Вряд ли генералы в броне, они скорее при полном параде.
– С медальками, – брякнул Зяблов, наклонившись над панелью управления.
– Отмени команду! – потребовал я, понимая, что веду себя как ребёнок, будто он сам не знает.
Богачёв взмахнул руками и прикусил губу от злости. На висках парня вздулись вены.
– Не знаю кодов, господин поручик! И осталось всего пару минут до сработки.
– Господи, да вырубите вы её просто! – закатил глаза Зяблов, а затем обежал зал и остановился возле пучка проводов, уходящих вниз.
В руках у него оказался «Секатор», и, вжикнув, лезвие, обманчиво легко прошлось по проводам и кабелям. Свет в зале мигнул и погас.
– Так просто? – удивился Панкрухин за спиной. – А аварийка?
– Она здесь же. А зачем усложнять? – пожал плечами страховщик, целуя автоматический нож словно старого друга.
* * *
Поняли ли эти гады, что мы отрубили Операционный центр или нет, не знаю, но нас они точно решили прихлопнуть.
Соорудив примитивные баррикады изо всякого барахла, мы ушли в глухую оборону и уже почти полчаса огрызались одиночными выстрелами. Только благодаря нашим пулемётчикам пехота террористов на время потеряла к нам интерес.
Из наших шагоходов в рабочем состоянии остался только командирский с орком на боку и ещё парочка калек. Остальные сошли с дистанции по разным причинам. Стрелять же продолжала только Петрова.
Баранов всеми силами старался помочь поручику, но и у него боезапас был не вечен. В конце концов, ефрейтор показал мне последний патрон и закинул винтовку за спину, вооружившись дробовиком. Позади нас в фойе центра рядком лежали шестеро наших товарищей.
«Барсук» Елены Прекрасной был словно ветеран на ринге в окружении молодых рвущихся в бой бойцов – поцарапанный, с трещиной посередине купола, прижимающий к корпусу повреждённый правый манипулятор и хромающий на одну лапу. Но даже в таком состоянии Петрова нокаутировала ещё одного противника, раздавив четырёхпалой ступнёй кабину угловатого «Туарега».
Это победа стала последней каплей терпения. Слитным залпом противник опрокинул роботов, прикрывавших Елену с боков, и сразу три шагохода вцепились в машину доваторки. Вот и левая конечность с огнемётом оказалась оторвана, а в купол врезалось сразу пару стальных кулаков весом в десяток тонн.