Пирамида - стр. 35
Первым отпал Ичилов. Показания его – так же, как и его «спутников», Игембердыева и Сапаровой, – были противоречивы, путанны, не вызывали никакого доверия и явно не были следствием добросовестного заблуждения…
Групп свидетелей оказалось несколько. Об одной из них можно сказать: в своих показаниях они руководствовались девизом «угадать и угодить». Угадать, что следствию от них нужно, и угодить ему.
Особняком стояли показания бывшего работника УВД Каспарова. Единственный из всех, он ни разу не противоречил себе. Возникало ощущение, что за ним, Каспаровым, как будто бы что-то стоит, какой-то мощный двигатель. Какой? Сомнений в его добросовестности тем не менее не возникало.
Внимательно обозревая «простыню», Сорокин пришел к выводу, что в деле так и не собрано достаточно доказательств для суждения о виновности или невиновности Клименкина. Именно провалы дознания, первого предварительного следствия, а также последующая упорная работа Бойченко, старавшегося любыми путями, в том числе и незаконными, подкрепить версию о доказанности вины Клименкина, ввели в заблуждение судью Милосердову и работников Верховного суда СССР, ранее проверявших это дело.
Пленум
Хотя работа Сорокина и утверждала, что преступление, связанное с убийством Амандурдыевой, осталось нераскрытым, однако она же и свидетельствовала о другом, не менее тяжком преступлении: необоснованном осуждении человека. Как ни досадно было убедиться в том, что произошла серьезная судебная ошибка, это не шло ни в какое сравнение с тем, что ошибка теперь будет исправлена. Лучше поздно, чем никогда…
Конец ознакомительного фрагмента.