Пиковая дама – червоный валет. Том второй - стр. 14
– Прежде всего, держите дозор за ножом и вилкой, ежели вас, голубцов, пригласят за стол. Салфетки, тарелки и скатерть должны быть опрятны – в лучшем виде! Пальцы и рты соусом не пачкать, есть небольшими порциями, так чтоб не быть с набитым ртом, как бурлак, когда дама к тебе обратится с вопросом. Барышням головы глупостями не крутить! Там и так светлых мыслей немного… И всякие чувства держать в кулаке! К черту розовые туманы и сентиментальную пудру! Высоким степенствам и господам офицерам кланяться учтивым поклоном, как вас учил танцмейстер. Ежели дама соблаговолит протянуть вам руку, всенепременно приложитесь, но коснувши, не чмокать, как свинья, не в хлеву воспитывались, и помните всегда о чести родного училища. И вот еще что, сударики… На рынках, вокзалах и площадях разиней не быть. Деньги родительские, а особливо казенные, хранить на груди и без надобности не лохматить купюрами. Уши на перекрестках и в заведениях не развешивать… и без вас от добродырых дураков свет задыхается. Иному олуху скажешь, что в скрипке бес сидит и поет на разные голоса, он, чудак, и поверит… о женском роде уже и молчу. Те клуши и вороньему граю верют.
– О чем хандришь, Ромео? – Сашка спорхнул с чугунной ограды, на которой примостился минутой раньше. – Гляди, уйдут! Ну, точно, к барыкинскому вокзалу тронули. Верно в народе бачут: «Дурак сватается, умному дорогу подает!» Да ты очами-то на меня не сверкай… Бежим! Я ж для твоей пользы, вестимо.
Друзья бросились наперегонки, но в это время на Семинарской, как назло, случился кипучий затор. Извозчики, грохоча колесами телег, подвезли к торговым рядам новый товар – ни проехать, ни пройти, черт ногу сломит.
«Господи, уйдет… Потеряю! Господи, уйдет!» – Кречетова стегнул страх, в какой-то момент в толчее шляпок и платков, корзин и ведер, бородатых и бритых лиц он с замиранием сердца ощутил вокруг себя пустоту, словно летел в пропасть, но уже в следующий миг, пробираясь сквозь плотные, сбившиеся тела, он, как пробка из бутылки, вылетел на простор вслед за Гусарем, осыпаемый в спину толчками и руганью:
– У, чумовое отродье! Звери ногастые!
– Воть черти их носят! Ломят, бытто земля под ими горить!
– Ну, ять тебе пришью на затылке заплату, сучонок! – взорвался руганью рыжебородый мужик с корзиной рассыпанных яблок.
– А молочка от бешеного бычка не желаешь? – Алешка с внезапным желанием созорничать, а боле с чувством обиды, по-мальчишески скривил рожу, выпятил вперед губы и вытаращил глаза, выражая этим высшую степень презрения. Но тотчас сделался серьезен, когда услышал за спиной громкое:
– Лексий, мы потеряли их! Давай короче!
– Где они? – Кречетов рванулся к Гусарю.
– А черт их тетку знае!
Прыгая через ящики и мешки с овощами, они сиганули вниз по улице. Пробежав пару кварталов, рыща по всем переулкам, «преследователи» отказывались верить своим глазам – женщин и след простыл.
– Что их, галки на крыльях унесли?
– Це усе из-за того рыжебородого лешего! – морща в отчаянье лицо, всплеснул руками Гусарь. – Нашел время с корзиной под ноги лезть… гад рогатый. Дуй теперь за раками, беги за пивом.
Алексей сдвинул русые брови, еще раз пытливо оглядел шумную улицу, всеми силами пытаясь подавить разраставшееся в нем тяжелое и смутное чувство тревоги. Рассчитывать на чудо не приходилось, и, смирившись со случившимся промахом, они уже без спешки и азарта побрели на речной вокзал.