Пик Дьявола - стр. 20

Молчание.

– Сорок три. – Яуберт снова начал распаляться. Он обгонял одну машину за другой. На следующем перекрестке снова загорелся красный. – А ты еще такой пацан!

В машине повисло неловкое молчание. Гриссел больше не смотрел, куда они едут; он думал о бутылке, которая совсем недавно была так близко. Никто не способен его понять; для этого надо побывать в его шкуре. Надо знать, что такое «потребность». В прежние времена Яуберт тоже пил, развлекался, но он никогда не был в его шкуре, в шкуре Гриссела. Он не знает, что такое настоящая жажда; вот почему он его не понимает. Когда Бенни снова поднял голову, они были уже в Бельвиле, на улице Карла Кронье.

Яуберт повернул за угол; он вел машину уже не так быстро. Они въехали в парк. Под деревьями стояли скамейки. Яуберт притормозил у обочины.

– Пошли, Бенни! – скомандовал он, вылезая.

Что они здесь делают? Гриссел медленно открыл дверцу.

Яуберт широким шагом шел впереди. Куда они идут – может, Матт хочет зайти подальше и избить его? Ну и чему это поможет? Над ними по шоссе № 1 проносились машины, но никто ничего не видел. Гриссел нехотя поплелся следом.

Яуберт остановился между деревьями и на что-то показал пальцем. Когда Гриссел поравнялся с ним, он увидел на земле человеческую фигуру, накрытую грудой газет, расплющенными картонными коробками и невообразимо грязным одеялом.

– Бенни, знаешь, что это такое?

Услышав человеческий голос, фигура шевельнулась. Из-под газеты показалось чумазое, заросшее лицо с маленькими голубыми запавшими глазками.

– Ты его знаешь?

– Конечно знаю, – сказал Гриссел. – Его кличка – Старый Ханжа.

– Здорво! – крикнул Старый Ханжа.

– Нет, – покачал головой Яуберт. – Познакомься с Бенни Грисселом.

– Бить будете? – спросил нищий.

Рядом с его гнездом стояла ржавая тележка из супермаркета. В ней лежал сломанный пылесос.

– Нет, – ответил Яуберт.

Старый Ханжа подозрительно покосился на стоящего перед ним крепыша.

– Я вас знаю?

– Вот твое будущее, Бенни. Вот каким ты станешь через полгода-год.

Бродяга протянул к ним сложенную чашечкой ладонь:

– У вас найдется десять рандов?

– Зачем?

– На хлеб.

– Ага, на хлеб. В жидком виде, – кивнул Яуберт.

– Вы, наверное, псих. – Бездомный расхохотался, обнажив беззубый рот.

– Старый Ханжа, где твои жена и дети?

– Давно это было… Ну, хоть один ранд. Или пять!

– Скажи ему, Ханжа. Расскажи, чем ты занимался раньше.

– Я был нейрохирургом. Какая разница?

– Ты этого хочешь? – Яуберт повернулся к Грисселу. – Ты таким хочешь стать?

Грисселу нечего было ответить. Он видел перед собой только руку Старого Ханжи – грязную лапу. Яуберт повернулся и зашагал к машине.

– Погодите, – сказал бродяга. – Чего он хотел-то?

Гриссел смотрел вслед Яуберту, а тот уходил. Нет, Матт вовсе не собирался бить его. Он проделал такой долгий путь ради детского урока нравственности. На секунду в душе Гриссела шевельнулась нежность к своему другу-здоровяку. Вдруг он кое-что сообразил, повернулся и спросил:

– Вы были полицейским?

– Я что, похож на идиота?

– Кем вы были?

– Санитарным инспектором в Милнертоне.

– Санитарным инспектором?

– Приятель, помоги голодному. Два ранда!

– Санитарным инспектором, – повторил Гриссел. В нем медленно вскипал гнев.

– Постой-ка, – сказал Старый Ханжа. – Я тебя вроде помню. Ты не из ресторана «Шпора»?