Пифагор, или Вы будете счастливы - стр. 14
– Вы включили тепло? Включили? Вы слышите меня? – тут она закричала в полный голос: – Он не слышит! Пифагор, сделай же что-нибудь!
«Кричи, Леся, кричи, я упрямый придурок, и кажется, не могу пошевелиться, где эта кнопка…»
Как Пифагор оказался рядом, он уже не видел. Но включился обогрев! Накрыл дикий кашель.
Его потащили как бревно, затолкнули в вездеход. Леся что-то говорила, что-то про безответственность.
«Терпеть не могу безответственных… – думал Крапивин, пытаясь уже помочь тащившим его, заходился в сухом кашле, и вскоре сидел на заднем сиденье. Или лежал? – А Пифагор-то, получается, спас меня. Шёл, шёл, как лемминг какой-нибудь непонятно почему, непонятно куда, плюнул на свою великую непонятную цель и спас меня…»
А лемминг этот задвинул дверь вездехода, развернулся и пошёл обратно.
Он двигался механически, ему был нипочём холод… Почему он ему нипочем?! Древний металл… которому всё нипочём… Как тот остров.
Они с Лесей как два зомби, вымотанные нелепой и оказавшейся такой бесполезной борьбой со стужей, смотрели Пифагору вслед.
– Непостижимо, – прошептала Леся, принимаясь лихорадочно выбираться из машины. – Это всё. Ну я не могу, больше не могу. Просто нет сил. И не успеть. У нас на исходе время…
– Сядьте же, не успеем! – рявкнул хрипло Крапивин и опять закашлялся. – Да почему пешком-то, Леся, заводите машину, догоним в два счёта!
Пифагор исчез в тумане. Гудели обогреватели, стены вездехода покрывались куржаком.
Леся тихо сказала:
– Нельзя, может случиться обвал. Под нами большая пещера. Это безопасное расстояние.
Пещера… А он такой вот умник: «Заводите, Леся, машину». Отвернувшись к окну, уставившись в то место, где исчез Пифагор, Крапивин спросил:
– Что там? В пещере?
– Звездолёт. Он давно там, на большой глубине, древность неимоверная. А роботы эти запускаются вдруг и отправляются туда. Папа говорит, что там будто вечный двигатель какой работает. Оломейцы пытаются уловить сигнал бедствия с этого корабля, но пока не удалось. А роботы вот слышат что-то. И идут.
На помощь идут. Вот так. Пифагор спас его и вернулся к своей главной цели. Спасти, помочь? Своим? Это ведь те, с острова. Не может быть, чтобы не они. И все роботы, про которых говорила Леся, тоже оттуда. Наверное, не один Крапивин прихватил своего Пифагора с умерших кораблей. Когда этот звездолёт потерпел крушение? Искал землю для своего народа? Или это кто-то из тех, кто решил покинуть остров и погиб уже здесь? А может, и космодром их?
– Получается, не может Пифагор иначе, – сказал Крапивин. – Такая вот задача у него. Нам её с разбегу не решить. Давайте выдвигаться назад, Леся. Просто мне сюда надо будет вернуться.
Они посидели ещё минут пять, заглушив машину. Тишина навалилась глухая, тяжкая, студёная. Далёкое эхо пропрыгало сухим стуком. В морозном воздухе всегда хорошо звуки слышны, хоть был этот мороз здесь стужей лютой, нечеловеческой, а воздух – неживым.
– Всё-таки шагнул, – сказала Леся.
И завела машину. Ехали молча, только Крапивин время от времени принимался выспрашивать, где найти машину и ходил ли кто вниз, к кораблю этому…
Про голубей и безглазых драконов
В вездеходе, в тепле, Крапивину стало хуже. Кашель не останавливался. Сиплое его дыхание становилось всё тяжелее. Леся один раз на него посмотрела, другой, и быстро притянула ему с боковой панели кислородную маску.