Петровна - стр. 9
По рассказу Алмуса, ее «извлечение» заказал местный работорговец. Официально работорговля в королевстве запрещена, поэтому действовал он этот тип по-тихому и чужими руками, привлекая к своим делишкам тех, кто владел магией. По его заказу такие «мастера» выдергивали людей из других миров, а уж работорговец потом превращал добычу в доходный товар. Очень удобно — несчастных никто не ищет, делай с ними, что хочешь. А если поймают на горячем, так сам он рук не марал, всю грязную работу сделали за него такие вот маги-недоучки типа Алмуса или взрослые, сидящие на мели колдуны. Чего не сделаешь ради денег, когда их нет.
Если верить мальчишке, он еще долго держался, отказывался до последнего, но, когда погнали с работы, где и так платили гроши, ничего другого не осталось.
Петровну должен забрать заказчик, когда узнает, что работа сделана. Алмус заявил Петровне, что никакого сообщения отправлять не будет, на вопрос о неустойке снова заюлил, но потом сказал, что конкретного срока исполнения не было, так что еще можно что-нибудь придумать. И это давало им небольшой, но все-таки шанс выкрутиться. И теперь, глядя на то, как старательно виновник отмывает кухню, Петровна раздумывала, что бы такое предпринять, чтобы вывести мальчишку из-под удара и самой остаться в живых.
— У тебя, даже дальних родственников нет? Дяди, тети? Бабушек? Дедушек?
Ответом ей послужил еще один тяжелый вздох.
— Нету. В соседнем королевстве жила вторая бабушка, мамина мама. Но она тоже умерла.
Схватив за хвост мелькнувшую в голове идею, Петровна спросила:
— А кто-нибудь кроме тебя об этом знает?
— Э-э-э… нет.
Мальчишка оказался понятливым, озадаченность на его лице сменилась робкой надеждой.
— Да, может получиться, — кивнув, ответил он. — Только вам придется очень хорошо притворяться.
— Об этом можешь не беспокоиться, — усмехнулась Петровна. — Лучше расскажи о вашем мире. И одежду для меня раздобудь.
— Одежда — это запросто, — обрадовался мальчишка, — у меня бабушкиной одежды целый сундук остался!
И он потащил Петровну на второй этаж.
Комнат наверху оказалось три. Одна — родительская — стояла закрытая, во второй обитал сам Алмус. Третья, тоже закрытая, когда-то принадлежала бабушке.
Бархатистый налет пыли густо покрывал пол, застеленную кровать, низенький столик с гнутыми ножками, уставленный какими-то бутыльками, полку с коробками и массивный кованый сундук. Оставляя за собой следы на сером пылевом покрытии, Алмус направился к сундуку, отпер замок и распахнул крышку.
— Вот, — произнес он, сделав приглашающий жест, словно банкир, предлагающий взглянуть на сейф, полный золота.
Приблизившись, Петровна заглянула внутрь. Взгляду предстали темные свернутые деяния, поверх которых лежали растоптанные сапоги немалого размера. Полная дурных предчувствий, Петровна двумя пальцами извлекла их, оставив в сторонку, после чего развернула лежащую под ними вещь... и мысленно чертыхнулась, поняв, что предчувствия сбылись. В темно-бордовый жилет мог с легкостью поместиться средних размеров бегемот — размерчик у почившей бабули оказался настолько впечатляющий, что впервые за много лет Петровна ощутила себя дюймовочкой. Затем вспомнила про подругу Валентину: не зря, ох не зря та пыталась привить ей навыки шитья. Сейчас бы они очень пригодились.