Петля Мебиуса (сборник) - стр. 35

Все еще хихикая, усач, волосатый и кривоглазый полезли на велокрота. У кривоглазого левое око к тому времени сползло к подбородку и съежилось до размеров копеечной монетки. Птички, шмель и стрекоза, надышавшись темного дыма, который извергал волосатый, бестолково кружились, сталкивались и разлетались, образуя дрожащий нимб вокруг головы. Усач то и дело икал, выпуская дымовые пентаграммы, гептаграммы и звезды Давида.

Старший ассасин наконец заметил Андрея:

– А ты кто? Убиен должен быть ими, почто жив еще?

– Так они отъехали, – со злостью ответил Андрей. – Вы за воздухошарником полетите? Возьмите меня.

– Ах-ха! – засмеялся предводитель, но тут же раскашлялся и начал стучать себя по груди.

– Годь, Хасан, щас я его… главы лишу! – Забравшийся на велокрота кривоглазый вознамерился было сползти обратно, но главарь не позволил.

– Ни с места, облезлый! Я уже решил: мы его в жертву принесем. Сажай за мной, сажай, я сказал! – Он вскочил в седло.

Все залезли на велокрота, усач и волосатый, грозя саблями, заставили Андрея усесться позади, и он вцепился в пояс лопоухого Хасана. Двое встали на полозья, держась за плечи седоков. Предводитель гикнул, со скрипом завращались педали, агрегат затарахтел, закачался – и полетел.

– Жмурься, терпила! – крикнул кто-то из ассасинов. – Зениц не соберешь!

С тихим шелестом они въехали в черную пенную стену. Андрей успел закрыть глаза, и под веками вместе с разноцветными кругами замелькали расплывчатые, подернутые мглой картинки. Вдруг он понял, что это части пейзажей, похожие на элементы пазла, беспорядочно кружащиеся: иногда они складывались во что-то узнаваемое, и тогда мимо проносились то пара елок, то поверхность земли, то склон оврага, – а иногда распадались нелепым калейдоскопом, перемещались, отодвигаясь вдаль или приближаясь вплотную к глазным яблокам.

– Смежить веки крепче! – велел предводитель.

Они неслись сквозь пространство, скрипя и тарахтя. Андрей ощущал, что несколько раз на крота прыгали новые пассажиры: за плечи цеплялись руки, агрегат слегка проседал и снова выравнивался. Судя по открывающимся под веками просторам, летели они с приличной скоростью, но движение воздуха не ощущалось – пока в лицо не пахнуло соленой морской свежестью.

Не выдержав, он посмотрел. Велокрот мчался над штормовым океаном, едва не задевая пенные гребни. Вверху тучи неслись отовсюду к одному месту, собираясь диковинным узором, в центре которого висел знакомый серебристый пузырь. И сотни таких же слетались сюда со всех сторон.

– Что теперь с Андреем будет? Это всё вы виноваты! Спустите меня, я хочу вернуться!

– Ты что, там же ассасины! Они его, наверное, уже убили совсем.

Валерка подумала-подумала – и потянула веревку, что лежала, смотанная кругами, на дне.

Брежия покачал головой:

– Нельзя, ага. Некогда останавливаться. Надо быстро лететь, потому что срок уже. – Он потянул из рук Валерии канат, но та не отдала.

– Какой еще срок?

– Легенда такая: над Индийским океаном разразится гроза тысячелетия, и тогда расцветет великая Роза Ветров. Мы все туда летим, все, кто остался.

Валерка, почти не слушая, с трудом поднимала тяжелые мотки веревки на край корзины. Остановилась, переводя дыхание.

– Это ж сколько до Индийского океана лететь? Опоздали вы! – Она стала перекидывать веревку через борт.