Петля любви - стр. 10
И вот я опять прогуливаюсь по коридорам больницы для умалишенных, ищу глазами его! НО его нет.
Странно все это.
На моей скамейке возле большого фикуса пристроились две старые девы. По ним сложно угадать, сколько им лет, слышала от Алинки, что сюда их спровадила родная сестра, которая не захотела делить с ними наследство родителей. Они чинно сидят на скамеечке, сложив руки на коленках, как примерные ученицы, их седые волосы заплетены в косички, на застиранных стареньких халатах нет ни одной складочки.
Мне приходится сесть на другую скамейку, и почти сразу слышу Алинкин шёпот.
– Сегодня наше место заняли старые грымзы, привет…
– Алин, так нельзя говорить, нельзя обзывать этих женщин, и они могут сидеть, где хотят.
– Ты видела сегодня этого, – Алина всегда перескакивает с темы на тему.
– Нет, а ты?
– И я нет, странно, ты это не находишь, – Алина елозит своей тощей задницей за горшком с фикусом.
– Может его привозят сюда лечиться?
– Тогда он свободный человек! А что если его попросить помочь нам сбежать, ну он же все равно псих, что ему за это будет?
– Алина, не надо людям клеить ярлыки и обзываться.
Алинка не успела мне ответить, как из-за поворота показался он…
Все так же хорош в своем строгом черном одеянии, длинная черная челка лежит волной над его прекрасным лицом, цвет глаз глубокий синий….
Ой, блин. О чем это я?
Он как наваждение. Когда вижу его, забываю все на свете, он притягивает к себе и завораживает, и тянет как магнит.
Наш граф подходит ко мне, и даже Алина вылезает из-под куста.
– Добрый день, мой Феникс, как ваше драгоценное здоровье сегодня.
– Добрый день, Алекс, спасибо, хорошо,– церемонно раскланиваемся мы.
– Фу, вас слушать противно, вы как старцы разговариваете, – шипит сзади Алина, а сама глаз с Алекса не сводит.
Вдруг с соседней скамейки вскакивают старые девы и делают реверанс: Добрый день, ваша светлость.
Мы с Алиной чуть в обморок не падаем, а Алекс только учтиво кивает им и произносит: Добрый день, Дамы.
– Слышала? Дамы! – ржет сзади Алинка, так и хочется ей дать подзатыльник, ну нельзя смеяться над больными.
– Добрый день, граф, – говорит проходящая мимо нас медсестра, и тут уже челюсть падает и у меня и у Алины.– Граф!
Значит, его тут хорошо знают, и он одет не в больничную одежду, вернее всего приезжает на лечение и уезжает домой. Как молния, мысль пронзает мой мозг. Вот он наш шанс вырваться отсюда!
– Алекс, а вы где живете? – осторожно спрашиваю я.
– О, мой дом далеко, но мой долг сейчас быть рядом с вами, Феникс, – он наклоняет голову, его голос проникновенный, от его слов в груди становится тепло, прямо слезу выдавил, но сейчас меня заботит совсем другое.
– А как ты добираешься до больницы? – задаю сакральный вопрос Алексу.
– Я передвигаюсь на колесницах популярных в этом мире, хотя в моем мире такие технологии давно в прошлом, я вынужден констатировать тот факт, что вреда для окружающей среды от них больше, чем пользы.
– Боже, он может изъясняться более доступно, а то у меня шарики за ролики в мозгу закатились,– бормочет Алина, и я толкаю ее локтем, чтобы она не мешала мне вести «светскую беседу», ведь на кону стоит наша жизнь.
– Алекс, а вы бы могли нас с собой взять, на прогулку, например? – я пытаюсь выведать пути и возможности побега.
– Зачем вам уезжать отсюда, о мой Феникс! – восклицает граф. – Здесь так чудесно, прекрасный воздух, вы живете в окружении изумрудных лесов и цветущих лугов, и сей дом хоть и не совсем соответствует вашему статусу, но обеспечивает вашу безопасность, за его пределами я не смогу оказать вам должной защиты!