Петля будущего - стр. 3
Я лежу на полу, абсолютно обессиленный, и, наконец, сдаюсь перед болью.
Мэддокса больше нет.
Я принимаю этот факт, позволяю ему накатить на меня гигантской волной и поселиться во мне.
Я умываюсь водой из крошечной раковины, затем вытираюсь полотенцем и надеваю чистую форму.
– Заключенный 9–70–981, – произносит Хэппи, – приготовьтесь к ежедневному обращению Смотрителя, мистера Галена Рая из Региона 86.
– Замечательно, – бубню я, садясь на кровать лицом к экрану.
По всему городу и в деревнях на окраинах Проекторы-крикуны на какое-то время перестанут извергать голографическую рекламу; Линзы остановят игровые процессы, дополненную реальность и социальные функции; каждый телевизор, модуль виртуальной реальности и любой другой экран будут показывать ежедневное сообщение Галена.
На моем маленьком тюремном экране появляется его изображение: дружелюбное и располагающее лицо уверенного в себе человека.
– Доброе утро, граждане, – начинает Гален, по его губам расползается лукавая ухмылка. – Знаю, вы все очень занятые люди, так что буду краток.
Мне не интересны эти ежедневные политические передачи, но если оборвать зрительный контакт, то эфир прекратится до тех пор, пока снова не взглянешь на экран. Проще поскорее с этим покончить.
– Мое обещание увеличить рабочие места для инженеров вскоре принесет свои плоды, и я лично гарантирую, что пятьдесят процентов этих нероботизированных рабочих мест будут зарезервированы для Убогих. Мы не разделенная нация, как заставляют вас думать СМИ; покуда я на посту Смотрителя, я не позволю этому случиться, в мою смену этому не бывать.
Я закатываю глаза, и на секунду, что я оторвался от экрана, изображение Галена, поднявшего палец вверх, замирает, пока я снова не возвращаюсь взглядом к экрану, и тогда он продолжает говорить о своей политике и о том, что Регион 86 стал успешнее, чем когда-либо за последние пятьдесят лет, – с чем я бы поспорил.
Гален завершает обращение своей обычной прощальной речью – «Все как один!» – и следующие два часа я провожу за чтением. Мне повезло: где-то через год после моего заключения я подружился с одним из надзирателей Аркана. Рен Солтер – человек. Она коллекционирует антикварные книги – не электронные вроде тех, которые можно отобразить на Линзе, а настоящие бумажные. В Аркане камеры сканируются каждые три секунды, чтобы удостовериться, что заключенный не сбежал, а также на наличие контрабандной электроники, поэтому старинные бумажные книги – это единственный вид книг, которые можно успешно сюда пронести. У подножия моей кровати собраны сто восемьдесят девять книг, начиная от пропахших сыростью вестернов трехсотлетней давности, страницы которых со временем пожелтели, а текст местами стерся, до последних из напечатанных книг примерно времен моего рождения.
Если книга по-настоящему хороша, могу прочесть ее за день. Есть те, которые я иногда перечитываю: истории так хороши, а персонажи такие яркие, что я невольно задаюсь вопросом: а были ли эти книги популярны, когда издавались? «Родня» [2], «Гарри Поттер», «Жизнь Пи» [3] и «Левая рука Тьмы» [4], например.
Сейчас я на середине книги о семье, запертой в отеле с привидениями. Она написана автором, который мне очень нравится, я прочел минимум пять его книг, и эта, возможно, лучшая.