Петербургский фольклор с финско-шведским акцентом, или Почем фунт лиха в Северной столице - стр. 17
Однако историческая роль торгового пути «из варяг в греки» для Петербурга не исчерпывается сказанным. Кроме того, что он прочно связал географической цепью проложенного маршрута Константинополь с будущим Петербургом, кроме того, что упрочил этот узел предсказанием о его будущем появлении, есть ещё одно, тесно связавшее две столицы мистическое обстоятельство, отмеченное петербургским фольклором. Оба императора, и Константин I, и Пётр I, основывают свои города в одном месяце года – мае, да ещё с минимальной разницей в пять дней, которые можно в расчёт вообще не принимать: Константинополь – 11 мая 330 года, Петербург – 16 мая 1703 года. Более того, в мае 1703 года исполнилось 250 лет с 25 мая 1453 года, когда после длительной осады турецкие войска заняли Константинополь и Византийская империя прекратила своё существование. Константинополь, который на востоке христианской вселенной считался «Вторым Римом», пал, и для православного мира необходима была равноценная замена. В представлении русского общества наследницей Константинополя стала Москва. На Руси формировалась одна из крупнейших политических и идеологических государственных концепций – «Москва – третий Рим». Понятно, чем для реформатора Петра Великого представлялся основанный им Петербург после постылой и нелюбимой им Москвы.
Поскольку первоначально путь «из варяг в греки» использовался скандинавами для грабительских набегов, новгородским купцам приходилось принимать меры по защите своих торговых караванов.
Первый сторожевой пост возник на правом берегу Невы, при впадении в неё реки Охта. Вокруг него возникло поселение под названием Канец. В 1300 году, как об этом свидетельствует Софийская летопись, этот сторожевой пост захватили шведы и переименовали в Ландскрону, в переводе на русский – «Венец земли». В 1301 году сын Александра Невского, Андрей, отвоевал его у шведов, но через два с половиной столетия шведы возвратили себе этот стратегически важный пост. Теперь они возвели здесь портовый город Ниен и крепость для его защиты – Ниеншанц.
Вот как описывается основание Ландскроны в скандинавской Хронике Эрика. Хроника является одним из древнейших литературных памятников Швеции. Важное место в Хронике занимает описание русско-шведских войн. Особое внимание уделено боевым действиям, связанным со строительством и штурмом русскими войсками крепости Ландскрона:
К началу XVIII века крепость представляла собой пятиугольное укрепление с бастионами и равелинами, орудия которых контролировали всю панораму обоих невских берегов.
Финны называли Ниеншанц по-своему: Хорованиели. По звучанию это напоминало название древнеславянских культовых мест Хорэв, хорошо известных в Европе. Некоторых исследователей это обстоятельство наводит на мысль, что на месте Ниеншанца в древности существовало славянское языческое капище.