Петербургские арабески - стр. 5
Одной из таких достопримечательностей оказалась и «Королевская гобеленовская мануфактура». Здесь известные мастера вручную разноцветной шерстью и шелком по натянутой основе создавали тканые копии с картин и картонов, писанных знаменитыми художниками. Изящные гобелены – так именовались ковры, выпускаемые этим государственным заведением, – были очень дороги и предназначались для украшения королевских дворцов и подарков.
И.И. Голиков в своей книге «Деяния Петра Великого» так описал день 1 мая 1717 года: «…был монарх в славной гобелинской фабрике, смотрел работу сию и все в ней находящееся с великим вниманием и удивлением.
Чудесный улов. 1713–1717 гг.
Изгнание торгующих из храма. 1713–1717 гг.
Воскрешение Лазаря. 1713–1717 гг.
Пир у Симона Фарисея. 1712–1715 гг.
Его Величеству поднесены были в подарок, от имени правительства, четыре прекрасные картины, ценимые в 60 000 талеров, вытканные с наилучших картин славного Жувинета и представляющие рыбную ловлю Св. Петра, воскресение Лазаря, исцеление расслабленного и изгнание из храма торгующих, из коих все фигуры были в рост человеческий». Полученные подарки были кстати: принимая их, Петр, наверное, подумал, что они смогут украсить его Зимний дворец.
Зимний дворец Петра I располагался там, где Зимняя канавка соединяется с Невой (на месте нынешнего Эрмитажного театра). Во время пребывания Петра в Париже начали строить для дворца на набережной Невы новый двухэтажный корпус – до соседнего участка корабельного мастера Федосия Скляева. Центр дворца украсил торжественный четырехколонный портал, за которым на втором этаже в этой части дворца был устроен Большой зал. Данное Петром указание разместить там гобелены (размером 7,5х5,5 метра каждый) определило размеры зала.
В своем дневнике камер-юнкер Ф.В. Берхгольц (служивший у герцога голштинского, соискателя руки царевны Анны Петровны) в октябре 1723 года записал: «…осматривал комнаты в императорском зимнем дворце, которые вообще очень малы, однако необыкновенно красивы и теплы; есть там также большая императорская великолепная зала, но еще не совсем готова». Берхгольц посетил тогда еще не полностью отделанный зал и потому не мог видеть главное его украшение – гобелены, подаренные королем Франции хозяину этого дворца.
О гобеленах свидетельствует известный сподвижник Петра Феофан Прокопович: «…стены в той сале преизрядными шпалерами, на которых некия чудеса Христовы зело искусным мастерством были украшены». Это воспоминание архиепископа было вызвано уже печальным обстоятельством – кончиной Петра I: гроб императора был установлен в Большом зале дворца. 16 марта 1725 года состоялись похороны. Гроб вынесли из среднего окна зала, для чего снаружи были сделаны специальные подмости. По невскому льду печальная процессия двинулась к Петропавловской крепости…
Проспект вниз по Неве реке между Зимним Ея Императорского Величества домом и Академией наук. Фрагмент. Г.А. Качалов по рисунку М.М. Махаева. 1753 г.
Прошло несколько лет. В 1732 году императрица Анна Иоанновна при возвращении в Петербург остановилась уже в бывшем доме генерал-адмирала Апраксина – первом от Адмиралтейства по набережной. Так появился «Новый зимний дворец». Сюда были перевезены дворцовые убранства, в том числе и гобелены из старого Зимнего дворца. И.И. Голиков, живший во времена Екатерины II, рассказывая о гобеленах, подаренных Петру I, сообщал об их дальнейшей судьбе: «Сии картины всегда хранились с великой бережливостью, и за несколько еще перед сим лет оными украшены были три стены покоя в Императорском зимнем дворце в Санкт-Петербурге».