Петербургская баллада (сборник) - стр. 19
– А что еще чуешь? – насмешливо покосилась она на него. – Может быть, присутствует «бабье одиночество» или какая-нибудь там тоска брошенной женщины?
Ни одиночества, ни тоски в ее взгляде не было, и Руслан промолчал. Обед не задался. По большей части они молчали, ограничиваясь несколькими незначительными фразами.
– Когда уезжаешь? – спросил он на обратном пути. – Сегодня или нас дождешься?
– Планировалось, что я должна проводить вас до места, контролируя, чтобы не было накладок.
– У нас накладок не бывает. Не дети малые.
– А Назаров?
– Исключение, которое лишь подтверждает правило. Если ты не уезжаешь, то, может быть, позволишь продемонстрировать тебе свои владения? Скажем, сегодня вечером?
– Не люблю экскурсий.
– Много времени это не займет – городишко-то игрушечный. К тому же чем еще ты можешь здесь заняться?
– Что ж… Твоя правда. Часов в семь – устроит?
– Вполне. Я заеду за тобой.
Руслан высадил ее у гостиницы, распрощавшись до вечера. Теперь ему предстояло нелегкое объяснение со своей бригадой.
По сотовому он связался с Нечаевым:
– Саша, это Зотов. Как у вас дела?
– А сам как думаешь? – Судя по голосу, он был изрядно пьян и зол. – Не впервой запутки, но уж закос слишком крут.
– Догадываюсь. Но так надо, Саша. Поверь.
– Ох, Руслан, Руслан… Был бы кто другой, а не ты…
– Говорю тебе: так надо. Придет время – объясню.
– Чего уж теперь…
– Ты в состоянии приехать ко мне?
– Да. Только потребуется время. Холодный душ, то да се… Я же еще не ложился со вчерашнего дня – менты трясли.
– Считай это издержками производства. К двум часам соберешься?
– Постараюсь.
– Прихвати с собой наших: Кротова, Патокина Стаса, Ваню Яковлева и Мишку Розанова.
– Что-то намечается?
– Тема есть. По первым прикидкам – сладкая.
– Со вчерашним связана?
– Да. Косвенно.
– Что же в ней сладкого, если со жмуриков начинается? Ты человек городской, несуеверный, а я в деревне вырос. В приметы сызмальства верю… Очень сладкая?
– Не телефонный разговор. Приедешь – расскажу, – пообещал Руслан и отключил «трубку».
Своей квартиры Руслан не стыдился даже перед столичными гостями. Пятикомнатная, в доме еще сталинской постройки, с евроремонтом и двумя душевыми. Кожаная мебель, антиквариат, напичканная техникой аж под самый потолок. Не из-за тяги к роскоши – подобной слабинки за Русланом не замечалось, – Луза встречался здесь с нужными людьми, когда гости не хотели, чтоб их видели вместе. А дела Луза вел и с администрацией города, и с бизнесменами, и даже милицейское начальство сюда хаживало. Луза считался «твердым», идейным законником и по правилам не мог иметь ни подобной квартиры, ни контактов с властями. Но новые времена требуют новых поправок к старым законам. Потому-то и нужен был ему Руслан со своей бригадой.
То, что не мог позволить себе Луза, мог сделать Руслан. Довольно иезуитский подход к проблеме, но старый вор понимал: не будь Руслана, появятся другие, и неизвестно еще, захотят ли они сотрудничать с ворами, а уж тем более «ходить под ними». Вообще-то Луза здорово тяготился этими «нововведениями», но что делать? Луза надеялся, что все это ненадолго.
Руслан же понимал всю тщетность надежд старого вора, но не возражал. В душе он предпочитал строгую формацию воров нынешнему скопищу крадунов и отморозков. По крайней мере у «законников» были традиции, иерархия, была история, а что имелось за душой у современного «бычья»? Амбиции, излишняя жестокость, чувство вседозволенности и безграничная жадность. К сожалению, несмотря на его знание воровских законов и таких наставников, как Луза и Север, Руслан не мог быть коронован в «законники» – виной тому и служба в армии, и образ жизни, отличный от «рекомендуемого», способ ведения дел и многое, многое другое.