Размер шрифта
-
+

Петербург – столица русской гвардии. История гвардейских подразделений. Структура войск. Боевые действия. Выдающиеся личности - стр. 48

А если мы вспомним другие «солдатские фамилии»: Вахмистровы, Драгуновы, Фурлетовы,[47] Бомбардовы, Стрелковы, Мушкетовы, Матросовы и пр., то это число многократно увеличится.

Это, так сказать, фамилии, чье родство с армией бесспорно, а есть иные, но тоже «военные». Начнем с немецкого слова «солдат», что в точном переводе означает «наемник». Русские солдаты наемниками не были. Военная служба начиналась со слова с французского «рекрут», т. е. «годный». Было еще слово «кантонист» – в переводе, опять-таки, с немецкого «военнообязанный», если это был солдатский сын. В противоположность этим наименованиям возникло русское слово, ставшее ругательством, «негодяй», т. е. негодный к службе в армии.

У одной из распространенных русской фамилии Новиков – тоже военное происхождение. Новик – подросток из дворян, детей боярских и городовых казаков в России в XVI–XVII вв., поступивший на военную службу в 15–18 лет и впервые внесенный в Десятни.[48]

Были и другие фамилии, происходившие из солдатских прозвищ и, казалось бы, не имеющих к армии отношения, например, фамилия Гуськов. В пехоте в суворовские времена прозвище «гусек» носил молодой солдат, учившийся ходить строевым шагом.

Вопреки закону о запрещении солдатам жениться исполнялся этот закон далеко не всегда. Во-первых, большинство рекрутов ко времени призыва были женаты. Тогдашние люди, особенно «из простого звания», женились очень рано. «Ваня моложе был меня, мой свет, а было мне тринадцать лет», – рассказывает няня Татьяне в Пушкинском «Евгении Онегине». Но и в более поздние времена браки были ранними. Знаменитый Козьма Крючков, первым из казаков получивший Георгиевский крест в Русско-германской войне, пошел на службу в 21 год будучи женатым человеком – отцом двоих детей.

В державе православной разлучать, «рушить» семью считалось смертным грехом, потому вскоре за новобранцем собиралась в город и солдатка с детьми. Солдатские семьи поселялись в слободах и составляли необходимый штат полковой обслуги – прачки и маркитантки. Вели подсобное хозяйство: огороды и держали скотину. Да как же могло такое быть при крепостном праве? В том-то и дело, что, становясь солдатом, вчерашний крепостной получал личную свободу себе, жене и своим потомкам. Если он погибал, то его вдова и потомки все равно оставались свободными.

Солдаты, отслужившие половину срока, именовались «стариками». Могло случиться, что «сданный в рекрута» в семнадцать лет «старик» именовался почтительно «дядя». «Скажи-ка, дядя, ведь не даром Москва, спаленная пожаром, французам отдана», «дядя» мог быть моложе призванных тридцатилетних,[49] как теперь говорят, «салаг»-новобранцев.

Всех, получивших награды, звали кавалерами. Отсюда фамилия Кавалеровы. Причем эта почетная фамилия отменяла или заменяла ту, с какой солдат служил прежде. Вообще бывало, что командиры меняли солдатам фамилии[50] «за заслуги», так, рядовой Синица за храбрость по приказу А. В. Суворова стал Орловым! И т. п.

Лейб-гвардии Гренадерский полк



Старшинство – с 1756 г.

Права Старой гвардии – с 1831 г.

Прикладной цвет – синий.

Внешность – брюнеты (в роте Его Величества – с бородами).

Полковой храм – церковь Преображения Господня при лейб-гвардии Гренадерском полку (1840–1845 гг., арх. К. А. Тон; Инструментальная ул., 3).

Страница 48