Размер шрифта

Песня. Стихотворения - стр. 12

Подъемлет и колеблет?

Прелестная, нагая

Богиня синих вод —

Наяда молодая;

Она плывёт,

Она манит, она зовёт

К себе на грудь мои объятия и очи…

Как сладострастный гений ночи,

Она с девичьей красотой,

Являлась вся сверх волн нагой

И обнималася с волной!..

Я с берегов, я к ней… И – чудо! – достигаю.

Плыву ль, стою ль, не потопаю.

Я с ней! – её я обнимаю,

С боязнью детскою ловлю

Её приветливые взгляды;

Сжимаю стан Наяды,

Целую и шепчу «Люблю!».

Она так ласково ко мне главу склонила;

Она сама меня так тихо обнажила,

И рубище моё пошло ко дну морей…

Я чувствовал, в душе моей

Рождалась новая, невидимая сила,

И счастлив был я у её грудей…

То от меня притворно вырываясь,

Она, как дым сгибаясь, разгибаясь,

Со мной тихонько в даль плыла;

То тихо отклонив она меня руками,

Невидима была;

То долго под водами

Напевом чудным песнь поёт;

То, охватив меня рукою,

Шалит ленивою водою

И страстный поцелуй даёт;

То вдруг, одетые в покров туманной мглы

Идём мы в воздухе до дремлющей скалы,

С вершины – вновь в морскую глубину!

По ней кружимся, в ней играем,

Друг друга, нежась, прижимаем

И предаёмся будто сну…

Но вспыхнула во мне вся кровь,

Пожаром разлилась любовь;

С воспламенённою душою —

Я всю её объемлю, всю обвил…

Но миг – и я от ужаса остыл:

Наяда, как мечта, мгновенно исчезает;

Коварное мне море изменяет —

Я тяжелею, я тону

И страсть безумную кляну;

Я силюсь всплыть, но надо мною

Со всех сторон валы встают стеною;

Разлился мрак, и с мрачною душою

Я поглощён бездонной глубиной…

Проснулся: пот холодный

Обдал меня…

«Поэзия! – подумал я, —

Твой жрец – душа святая,

И чистая, и неземная!»

Песня пахаря

Ну! тащися, сивка,

Пашней, десятиной,

Выбелим железо

О сырую землю.

Красавица зорька

В небе загорелась,

Из большого леса

Солнышко выходит.

Весело на пашне.

Ну, тащися, сивка!

Я сам-друг с тобою,

Слуга и хозяин.

Весело я лажу

Борону и соху,

Телегу готовлю,

Зерна насыпаю.

Весело гляжу я

На гумно, на скирды,

Молочу и вею…

Ну! тащися, сивка!

Пашенку мы рано

С сивкою распашем,

Зёрнышку сготовим

Колыбель святую.

Его вспоит, вскормит

Мать-земля сырая;

Выйдет в поле травка –

Ну! тащися, сивка!

Выйдет в поле травка –

Вырастет и колос,

Станет спеть, рядиться

В золотые ткани.

Заблестит наш серп здесь,

Зазвенят здесь косы;

Сладок будет отдых

На снопах тяжёлых!

Ну! тащися, сивка!

Накормлю досыта,

Напою водою,

Водой ключевою.

С тихою молитвой

Я вспашу, посею.

Уроди мне, Боже,

Хлеб – моё богатство!

26 ноября

1832

Дом лесника

В тёмном лесе, за рекой

Стоит домик небольшой,

С двумя светлыми окнами,

С распашными воротами.

Под замком те ворота,

И калитка заперта —

Чтоб не вшёл туда рогатый,

Леший страшный и косматый;

Чтоб не вшёл туда упырь,

Ни проезжий богатырь.

Кто ж живёт тут одиноко,

От жилья кругом далёко?

Рыболов ли небогатый?

Иль разбойник бородатый

В нём спасается мольбой,

С сундуками и казной?

Лесной староста с женою,

С третьей дочкой молодою.

Он живёт здесь с давних пор,

Караулит царский бор.

И для ней старик седой

Замыкает домик свой, —

Чтобы в каменны палаты

Не увёз купец богатый;

Чтоб боярин окружной

Не прильнул бы к молодой

Безотвязной повиликой, —

Чтоб не быть ей горемыкой.

Исступление

Духи неба, дайте мне

Крылья сокола скорей!

Я в полночной тишине

Полечу в объятья к ней!

Сладострастными руками

Кругом шеи обовьюсь,

Её чёрными глазами

Залюбуюсь, загляжусь!

Беззаботно к груди полной,

Как пчела к цветку, прильну,

Сладострастьем усыплённый,

Страница 12

На следующую страницу