Песня русалки - стр. 12
– Свадебная? – Анкер снова повернулся ко мне, приподняв одну бровь.
– Да. Я понимаю, что вам будет сложно мне поверить… вряд ли вы слышали подобное раньше. – Я внимательно следила за его лицом, пытаясь прочитать реакцию на мои слова. – Я попала в руки пиратов в свою первую брачную ночь, спев свадебную песнь, но не успев стать женой. Я не человек, господин Анкер. Мой настоящий дом – море.
На лбу мужчины снова залегла складка, а брови сошлись на переносице. Я попыталась поймать его взгляд.
– Вы можете не верить в то, что я говорю. Просто дайте мне доказать, что это правда. Когда мы приедем, попросите сделать ванну… да хоть бадью с водой принести, и вы все увидите своими глазами.
Он молчал, я мучительно ждала ответа. Не знала, что еще добавить. Наконец Анкер произнес:
– Я слышал твой голос Селина, и для меня этого достаточно, чтобы тебе поверить.
Чувство облегчения накатило волной. Но было еще одно обстоятельство, которое я должна была прояснить.
– Спасибо, господин Анкер. Я очень благодарна вам за доверие. И должна быть честной с вами до конца. Ни капитан Скалл, ни его команда головорезов не тронули меня только по одной причине… мой голос. Его сила жива, только пока я невинна.
Глаза мужчины снова потемнели. Они пристально вглядывался в мое лицо, будто искали на нем признаки неправды. Я не избегала его взгляда, наоборот, честно и открыто смотрела в ответ.
Он набрал воздуха в легкие, как будто хотел что-то сказать, но потом посмотрел в окно, и снова нахмурился. А карета начала тормозить.
– Мы приехали, Селина. Поговорим позже.
Глава 3. Похмелье
Виски сдавливало, во рту пересохло, от запаха еды только мутило. Больше бурных возлияний Анкер ненавидел только следующие после них дни. Увы, вчера он никак не мог отказаться от застолья – положение обязывало. Владелец «Пера и лилии» господин Орлан Грум любил обсудить дела за стаканчиком крепкого бренди. А где один, там и второй… В результате пришлось уговорить целую бутылку. Так что чувствовал себя Анкер паршиво. На завтрак кое-как выпил чашку крепкого настоя, влил в себя несколько стаканов воды, через силу пару раз укусил хлеб со свежей ветчиной.
Сегодня ему понадобятся все силы. Он не зря сдерживался два месяца, ни словом, ни жестом не выдавая своего отношения. Улыбался, скрупулезно вел счета, закупал алкоголь и закуски, азартно торговался, набивая цену дамам, трудящимся в доме утех буквально в поте лица. Ни словом, ни жестом, не выдавал, насколько ему все это от-вра-ти-тель-но.
Но глава Королевской канцелярии не мог позволить сорвать тщательно спланированную им же самим комбинацию. В Катории вот уже три века было запрещено рабство, но торговля людьми все равно велась. Только при продаже «живой товар» переходил не в собственность, как недвижимость, а становился бесправным слугой, вынужденным выполнять все прихоти хозяина. На бумаге, конечно, фиксировались только размер долга и срок отработки, но суммы и проценты были настолько внушительными, а условия штрафов столь суровыми, что никто не рисковал перечить…
И попробуй разберись, кто работает за жалованье, а кто по долговому договору. И кем, как, при каких обстоятельствах этот договор был составлен и подписан. Нет, с работорговлей нужно разбираться с другого конца – прорабатывать поставщиков, продавцов и покупателей. Именно этим и занимался тот, кого сейчас называли Анкером Рикардом и знали как управляющего респектабельного дома утех «Перо и лилия».