Песня моряка - стр. 67
С другой стороны, это был повод исчезнуть из города как раз в тот момент, когда впервые за многие годы Исаак Соллес почувствовал в этом необходимость.
Грира было не добудиться. Чайник был пуст, а Грир пребывал во власти наркотических видений. Самым серьезным осложнением, с которым сталкивались люди, когда бросали принимать дурь, была повышенная потребность в сне, даже не столько в самом сне, сколько в сновидениях. Принимая дурь, можно было спать, но фаза быстрого сна при этом отсутствовала. Наркотик не оставлял в сознании зазора, в который могли бы влезть сны. Сновидения, как самолеты, ожидавшие, когда летное поле очистится и им будет предоставлена посадка, скапливались и кружили, поднимаясь все выше и выше. Когда Айк впервые вышел из тюрьмы, а дурь только-только появилась на улицах, он употреблял ее по несколько дней кряду – и не для того постоянного прилива энергии, который она давала, как и не ради сладкого забвения, без грез и видений, но во имя этого сокрушительного обвала снов, который наступал вслед за абстиненцией. Иногда сны были чистыми и светлыми, иногда снились кошмары, но какими бы они ни были, они принадлежали лично тебе. В тюрьме всем снились одинаковые сны.
– Залезай под душ, – приказал Айк покачивавшемуся голому Гриру. – Я отправлю Марли под трейлер.
– Марли и здесь нравится.
– Здесь Марли гадит.
– Под трейлером, старик, на него может кто-нибудь напасть. Какой-нибудь боров Лупов. Марли не сможет от него убежать.
– Хорошо, я оставлю дверь открытой для него. Захочет – пригласит борова в трейлер. Давай шевелись, если мы куда-нибудь собираемся. Херб Том уже все приготовил.
– И что он нам дает? – осведомился Грир из-под душа. – Надеюсь, «Пайпер».
– «Пайпер» в постоянное пользование забрала съемочная группа. Как и все остальные турбореактивные машины. Нам дают «Оттер».
– Этот драндулет? – Грир начал просыпаться. – Это сколько же мы будем добираться!
– Позвони Алисе и скажи, что мы ее ждали, а теперь уезжаем. И попроси ее заехать и посмотреть, как тут Марли.
– Мне позвонить? – Грир вылез из-под душа и встряхнулся, как пудель. – Я не готов к этому. Почему бы тебе это не сделать?
– Потому что Марли – твоя собака, и ты являешься действующим президентом Законопослушных Дворняг, и именно ты хочешь отправиться в Скагуэй.
Айк помог Марли спуститься по металлической лестнице. Казалось, старый пес передвигается немного получше, – может, и вправду этот выход в свет пошел ему на пользу. Он самостоятельно доплелся до края площадки, усыпанной ракушечником, и присел, чтобы справить свою нужду. Моча потекла по лапам, и Айк вздохнул, глядя на него. Да, двигаться, может, он стал и лучше, но поднять заднюю лапу по-прежнему не мог. Когда Марли, помахивая хвостом и улыбаясь, вернулся обратно, Айк почесал ему уши и посмотрел в мутные собачьи глаза.
– Как дела, Марл? Как наши старые песьи делишки?
Пес глупо, по-волчьи ухмыльнулся в ответ. Айк поставил под трейлер миску, полную сухого корма, и Марли проследовал за ней. Айк наполнил из крана большое пластиковое ведро и полил печальную карликовую коноплю Грира. В старые времена, еще до эпохи генетического опыления, Грир выращивал марихуану и любил ее. И даже теперь, когда от его плантации осталось несколько хилых, бесплодных мужских кустиков, он продолжал их поддерживать – не для того, чтобы курить, а из чистой сентиментальности. Действенный ингредиент в них давно уже исчез.