Песни китов - стр. 3
– Погодите, это ж Ваньки Рогова сынишка! В нашем дворе живет!
Севка похолодел, будто еще раз нырнул в карьер. Он ни за что не назвался бы, мычал бы и хныкал, но вот обитатель соседнего подъезда (кажется, дядя Саша) его признал и теперь наверняка доложит отцу!
– Вот и выяснили твою личность! – заржал молодой. – В общем, хватит из себя корчить, выкладывай все!
– Зря накидываетесь на пацана, – проговорил дядя Саша. – Его во дворе Кулибиным зовут, он у нас все чинит. Недавно даже старый «Запорожец» починил, хотя хозяин его уже в металлолом хотел сдавать.
– Ага, – отозвался молодой, – из-за таких Кулибиных машину год до ума довести не могут! Они ж запчасти тырят! Короче, пацан, пока сиди тут, потом в милицию поедем!
Когда обитая жестью дверь захлопнулась, Севка понял, что попал. К беспокойству за себя добавилась тревога за Лорку, которая вряд ли найдет обратную дорогу. В схроне ее не обнаружат, только не будет же она там до конца смены сидеть…
Он подергал дверь – глухо. Обойдя каптерку, покрутил ручки радиоприемника, хлебнул воды из чайника, стоявшего на выключенной электроплитке. А затем обратил взор к окну, выходящему в глухую стену.
Свободой запахло, когда просунул голову между прутьями оконной решетки. Решетка расходилась веером: совсем узкая в левом нижнем углу, в правом верхнем она ощутимо расширялась, образуя прогал аккурат напротив форточки. Старое правило – если пролезает голова, пролезет и остальное туловище – сработало. В форточке Севка застрял на минуту-другую, но, подергавшись, все-таки вывалился во внутренний двор. Ворота наружу оказались незапертыми, и вскоре он уже мчался к схрону.
Одежда лежала на месте, а вот Лорки нигде не было. Севка быстро натянул треники на успевшие высохнуть плавки, надел футболку и стал вертеть головой во все стороны. Лорка обнаружилась возле муравейника, с другой стороны травянистого холма. Она сидела на корточках, в одном купальнике, и внимательно за чем-то наблюдала.
Неслышно приблизившись сзади, он застыл в смущении. Спина Лорки была пунцовой – наверное, она загорала, пока Севка совершал свои «подвиги». Трусики чуть опустились, открыв белизну ниже талии, а на границе розового и белого, где виднелся едва заметный след от резинки, отчетливо выделялась овальная коричневая родинка…
– Чего зыришь? – кашлянув, проговорил он.
– А-а, это ты… Накатался на своей машине?
– А ты разве не…
– Я смотрела, а когда стало неинтересно, сюда ушла.
Он замолк, удрученный. Его геройство, пусть и с оттенком поражения, оказалось напрасным – муравейник интереснее! Наверное, ему следовало обидеться. Следовало оставить ее здесь, чтоб попробовала в одиночку выбраться за территорию и оценила незаменимость друга Севки. Но, поразмыслив, он решил не обижаться. Лорка, можно сказать, своя в доску, и еще будет возможность доказать, что он – классный пацан.
Присев рядом, он тоже взялся наблюдать за мурашами, облепившими трупик мелкого животного, возможно, мыши. Трупик валялся в стороне, но насекомые взяли его в оборот основательно: от кучи протянулись две живые цепочки – одна текла к мыши, другая к муравейнику. А плотность муравьиного племени на трупике была такая, что шерсть не просматривалась.
– Как ты можешь на это смотреть?! – скривился Севка. – Тошнит же!