Песнь златовласой сирены 4 - стр. 72
С нечеловеческим криком жрец сделал рывок, хватая черный кристалл и скатываясь с алтаря. Вовремя. Монолит превратился в груду камней, на которые я обессиленно сползла. Взгляд устремился вверх. Потолка не было, оттуда на меня смотрели звезды.
Мне казалось, что я на мгновение закрыла глаза, но пришла в себя оттого, что с моего лица отряхивали каменную крошку. Увидев перед собой Темнейшего, испуганно дернулась.
— Я кого предупреждал сюда не лезть? — несколько устало полюбопытствовал темный. — Храм разрушен, все без сознания, одна ты жива и относительно здорова. Рассказывай! — прозвучал властный приказ, и его рука легла мне на горло.
Страх отошел на второй план при мысли о друзьях, я извернулась посмотреть, что с ними.
— Они живы? Их нужно перевязать!
— Подождут, я наложил стазис. Быстро и обстоятельно, что произошло?
Пальцы на моей шее сжались, давая понять, что терпение их хозяина не безгранично.
— Магистр Кирос предатель, как и жрец, — прошептала я.
— Жрец? Он сейчас без сознания, и я хочу знать, кому это удалось.
— Не этот. Другой. Сейшан, кажется. Наг.
— Вот как… — Глаза Темнейшего опасно сузились.
— Он забрал кристалл. Око Тьмы. Так его Арракл назвал.
После моих слов лицо Темнейшего помрачнело, и он перевел взгляд на свою вторую руку, с наручем.
— Гард, за ним!
Я была близко и видела, как открылся желтый глаз на наруче, и от руки и тела темного стало отделяться густое черное облако, которое сгустилось и сформировалось в громадное змеиное тело. Треугольная голова с желтыми глазами, зависшая над нами выше человеческого роста, кивнула и устремилась на выход. Змей передвигался без единого шума и как будто парил над землей.
Я все еще ошеломленно смотрела вслед, когда Темнейший опять ощутимо сжал мое горло:
— А мы пока поговорим. Теперь я жду подробный и обстоятельный рассказ. Мне очень интересно, кто проделал дыру над нами и выжег всю магию храма.
Глядя в непроницаемые глаза, испуганно сглотнула.
— Я… — слова не шли.
— Ты, — подбодрил меня темный с ожиданием.
— Я...
— Ты?
Стоило увидеть удивление, мелькнувшее в глазах Темнейшего, и я мгновенно испугалась. Чувство самосохранения проснулось, и до меня дошло, что тот, чье лицо было изображено в ныне разрушенном храме, вряд ли обрадуется моему признанию. Еще раз нервно сглотнув, поспешила исправиться:
— Я была без сознания.
В конце концов, кроме сбежавшего жреца, свидетелей не было, а его еще поймать нужно!
— Тогда рассказывай все, что видела.
Что ж, это я могла, вот только хотела еще раз убедиться:
— Скажите, все живы? — скосила взгляд на неподвижные фигуры друзей. — Их наг укусил перед ритуалом.
— Жить будут, — отмахнулся темный и поинтересовался: — Почему тебя не тронул?
— Жрецу нужен был их ужас. Он воздействовал на них, а потом кусал. Сквозь мои щиты не смог пробиться, поэтому оставил напоследок.
— Не знал, что первому курсу преподают ментальную защиту, — с подозрением уставился на меня Темнейший.
— Я на третьем курсе.
— Их это почему-то не спасло, — кивок в сторону моих друзей.
— Со мной занимался Тень, — неопределенно ответила я и, пока он не спросил о причинах, добавила: — Я же подопечная принца.
— Ну да, как я мог об этом забыть.
Подозрения во взгляде не убавилось, и я поспешила сменить неудобную тему, начав говорить о том, как Кирос заманил нас в храм и мы очнулись на алтаре. Разговор между жрецами тоже передала. И лишь пересказывая о неких Локи и Тороке, я вспомнила, где уже слышала эти имена — на лекции Тени, когда он рассказывал нам о культе Триединых и называл их имена. И тут кусочки мозаики сложились. Пусть это было невероятно и вопреки любому здравому смыслу, но с чего бы еще в храме изображать лик Темнейшего?