Песнь Великой Любви. Саломея. Воин света - стр. 22
– Что с ним? – обеспокоился Захарий. – Не плохо ли ему стало?
Но сосед-пекарь вдруг сбросил на землю мешок с мукой, обернулся и подбежал к Захарию.
– Что ты со мной сделал, Захарий?.. Что сотворил со мной твой Крест, Захарий?.. Я молодею, становлюсь другим… У меня очищаются мысли… Помнишь, была на шее язва, она исчезла… Я выпрямился, Захарий, во мне сила, смотри… – он подпрыгнул несколько раз. Потом он начал целовать руки ювелира. Не спрашивая разрешения, забежал он в мастерскую, опять опустился на колени перед Крестом Христа: – Спасибо Тебе, Господи… Слава Тебе, Господи… Я узнаю Тебя, Иисус… – и поцеловал вначале один, а затем другой Крест. Потом, выпрямившись в плечах, он с лёгкостью молодого человека побежал к своему мешку. Поднял его как подушку и, удерживая вытянутыми руками над головой, закричал: «Захарий, видишь, что сотворил твой Крест, Крест Господа!.. Он чудотворный!»
Сосед запел весёлую песню и, держа мешок над головой и пританцовывая, направился к своей пекарне.
Захарий не ожидал такого чуда.
– Что с ним? – произнёс он в недоумении.
– Отец, это произойдёт с каждым, кто приблизится к Кресту Христа, сотворённому тобой, с чистым сердцем…
В это время Захарий увидел Бунгло, который с конца улицы направлялся в их сторону. На нем восседала Саломея, а рядом шли Иорам и Филипп.
Саломея кричала издалека:
– Дядя Захарий, мы к тебе!
– Это Саломея… Иорам… Филипп… – сказал Захарий Ра. – Они станут твоими друзьями… А медведь Бунгло – их защитник…
Захарий был явно обрадован появлению ребят.
Приблизившись, Саломея спрыгнула с Бунгло и подбежала к Захарию. Она повисла у него на шее и расцеловала.
– Дядя Захарий, мы соскучились по тебе… Год не видели…
Иорам и Филипп тоже обняли дядю Захария. А Бунгло встал на задние лапы и лизнул его. А потом подошёл к Ра, заревел нечто вроде «оооммм», чем потряс окружающих, далее улёгся у его ног и начал их облизывать. Ра наклонился к медведю и приласкал его.
– Какой ты хороший, Бунгло, какой ты добрый!
Все внимательно наблюдали за происходящим.
– Кто он, дядя Захарий? – спросила Саломея, показывая на Ра.
На этот раз Захарий действительно убедился, что был отрешён от внешнего мира целый год, ибо не могли они – Саломея, Иорам и Филипп – так повзрослеть и подрасти за два – три дня.
– Это мой сын Ра! – ответил Захарий. – Он пришёл ко мне из Ниоткуда… И так как у него не было своего имени, я назвал его Ра.
Саломея пристально взглянула в глаза мальчика, который ей добродушно улыбался, и спросила:
– Ты действительно из Ниоткуда?
– Я не знаю, откуда я… – ответил он. – И ничего о себе не знаю…
– Правильно Захарий назвал тебя Ра… Ты чем-то похож на Ра, на Амон-Ра, правда, Бунгло?
Бунгло поднял свою голову к небу и опять заревел:
– Оооммм…
– Я люблю тебя, Ра! – воскликнула Саломея и обняла его.
Иорам и Филипп тоже подружились с Ра.
– Дядя Захарий, – сказала Саломея, – мы знаем, что ты весь год творил Крест Христа, и знаем ещё, что ты закончил его. Покажи, пожалуйста, нам своё творение!
– Откуда ты знаешь о Кресте?
– Сон видела… Можно посмотреть?
– Да, Саломея, доченька моя!
Захарий и Ра вынесли из мастерской свои творения.
Саломея тут же опустилась на колени, трепетно поцеловала Крест Христа, который держал ювелир, затем поцеловала Крест Христа, который был в руках Ра, и перекрестилась. Её примеру последовали Иорам и Филипп.