Песнь призраков и руин - стр. 25

– Но тогда в Университетский квартал придется отряжать дополнительную охрану, и ее может не хватить для поддержания порядка на западе города. Тем более не забывайте, сколько воинов мы потеряли в сегодняшнем происшествии!

Карина и Фарид остановились у края пагоды. Члены Совета дружно отдали им честь положенным по протоколу образом – приложив три пальца правой руки сначала к губам, а затем к сердцу.

Мать удостоила дочь лишь мимолетным взглядом и знаком велела продолжать обсуждение.

– Мы не можем рисковать шествием из-за нелепых требований этих Шеллауи, – заявила великая визирша Дженеба аль-Бехри, решительно ткнув пальцем в карту.

Судя только по внешности, никто никогда не догадался бы, что эта миниатюрная женщина с сердцевидным личиком – второе по могуществу лицо в Зиране. Но стоило ей открыть рот – и властный командный голос расставлял все по своим местам, приводя в трепет даже опытных придворных.

– Но бимаристан необходимо…

– Довольно!

Окрик Пустельги поверг Совет в гробовое молчание.

С лицом совершенно бесстрастным она передвинула одну из фигур на карте.

– Перенесем на третий день празднеств действо с барабанами, чтобы осталось больше времени и шествие могло пройти мимо университета. Чтобы обеспечить это изменение в расписании, пошлем в этот район дополнительно сотню воинов из юго-восточного гарнизона. Взамен семейство Шеллауи должно удвоить вложения в бимаристан. Что у нас дальше на повестке дня?

Оставшуюся часть заседания Пустельга провела в той же манере – по каждому вопросу, поднимавшемуся в Совете, у нее находилось готовое решение. Несколько минут – и график праздничных мероприятий был скорректирован, спор между представителями двух племен из Восточных Болотистых Саванн по поводу участков, предназначенных для них на время Солнцестоя, улажен, дополнительные средства постоялым дворам, не справляющимся с наплывом приезжих, выделены, декларация о предоставлении иностранным официальным послам особых прав передвижения в зиранских владениях – подготовлена. Карина едва успевала ориентироваться в шквале бесконечных имен, названий, терминов и цифр.

За все это время мать больше ни разу не посмотрела на нее.

– …На этом, очевидно, все. – Только тут взгляд Пустельги наконец остановился на дочери, и Карина словно вся сжалась под его тяжестью. – Если ни у кого нет больше ничего срочного и неотложного, все свободны. Увидимся ближе к ночи.

Члены Совета покинули сад. Фарид развернулся, собираясь последовать за ними, но правительница остановила его:

– Погоди.

Управляющий замер. Пустельга неторопливо приблизилась к нему. Он был рослым мужчиной, но даже ему приходилось смотреть на монументальную султаншу снизу вверх.

– Ты совсем не спишь в последнее время. – Это прозвучало как утверждение, а не вопрос.

Собственно, о вечной борьбе Фарида с бессонницей во дворце знала каждая собака.

– Сплю, как кажется, не меньше чем обычно, ваше величество, – уклончиво ответил он.

– Вот именно. То есть мало и плохо. Постарайся выкроить сегодня немного времени для отдыха. Работа на износ и в переутомлении не нужна ни мне, ни тебе.

Фарид опустил глаза.

– Как угодно вашему величеству.

Пустельга положила руку ему на плечо. От простого этого жеста в душе у Карины заверещал противный ревнивый голосок: «