Пещерные девы - стр. 40

И Фергюсон, этот параноидальный придурок, не продал Рэнди ни одной драгоценной шкурки с батрахотоксином, столь необходимым Крейтону для фундаментальных фармакологических исследований. А все потому, что Фергюсон – осел. Неуверенный в себе, склонный к соперничеству осел.

Рэнди ехал на север, в Индианаполис, выстукивая пальцами ритм по рулевому колесу, приятно взбодренный виски и прогулкой с мисс Хиггинботэм. Свидание вне офиса принесло с собой желанную смену обстановки. Почему он не подумал об этом раньше?

Его приятели по сквошу, когда он рассказывал им о своих похождениях в раздевалке корта, только качали головой, приговаривая: «Рэнди, чувак, нельзя гадить там, где ешь». Но Рэнди продолжал идти на поводу у своих склонностей и, при всем своем уме, не раз наступал на одни и те же грабли: четыре соблазненные лаборантки подали на него жалобу в отдел кадров, двум заявлениям был дан официальный ход, дело дошло до суда, так что на одни судебные издержки ушло двадцать четыре с половиной тысячи долларов, не говоря уже об огромных штрафах и моральных компенсациях, которые пришлось выплатить пострадавшим. А его последнее злоключение и вовсе стоило ему разборок со своими же адвокатами.

Рэнди еще глотнул виски, когда зазвонил его сотовый. На экране видеорегистратора в центре приборной панели высветилось имя.

– Говори, Гарольд. – Руки Рэнди по-прежнему лежали на руле в положении без десяти два – телефонную связь обеспечивал блютус.

– Простите, что беспокою, босс. – Гарольд Буллок заменял Рэнди в лаборатории, когда тот выезжал за пределы города на конференции. Он всю жизнь проработал в «Макалистер» техническим специалистом. – Тут с вами хотят поговорить из чикагского отделения ФБР, говорят, что срочно.

– ФБР?

Рэнди рефлекторно снял ногу с педали газа, чувствуя, как помутился его разум: он понял, что та интрижка с как-ее-там грозит обернуться для него катастрофой, о чем он просто не мог думать.

Он вытер лоб тыльной стороной руки. Это было свидание вслепую, пару недель назад; он отвез ее за границу штата, в захолустный бар в Иллинойсе. Ему показалось, что она не прочь. Но в разгар событий, чуток перебрав с виски и кокаином, он повел себя немного грубее, чем нужно. Было весело, но он слегка потерял контроль и, кажется, пропустил тот момент, когда зеленый свет ненадолго сменился желтым, а потом решительно вспыхнул красный.

– Ага. Я тоже удивился. – В голосе Гарольда звучало такое же недоумение, как у Рэнди. – Он сказал, что ему нужна ваша экспертная оценка, но обсуждать по телефону подробности отказался.

– Ясно. Это подождет до утра.

Крейтон опять расслабился в водительском кресле, приступ паранойи прошел мгновенно – так сдувается проколотый воздушный шарик на вечеринке. Он вне подозрений. Зря он решил, что время расплаты пришло, – ФБР всего лишь нужна консультация.

Незаметно для себя самого он выехал на встречку и остановил машину. Вынул фляжку, допил виски, высунул язык, чтобы стряхнуть на него последние капли, и бросил фляжку в отделение консоли.

– Оставь его номер на моем столе, Гарольд. Я позвоню ему утром. – И он отключил связь.

Этой фразой – «я ему позвоню» – он сам назначил свидание себе. Какая теперь разница? Они звонят ему, потому что им нужно поговорить с ним, потому что он руководит лучшей частной фармацевтической исследовательской компанией в стране. К черту Лайнуса Полинга